Вот накатит абсурд освежающий
и промоет фрамуги в мозгах,
и пустырь, что казался пожарищем,
оживит новым именем Птах.
Ах ты, пташка моя несусветная,
вылетай из разверстой груди
и лети на знаменья заветные –
птичий город нас ждёт впереди!
Там живёт мой двойник иероглифом,
простирая предплечья на взлёт,
не питая доверья к биографам,
симметричную песню поёт.
Пирамиды купаются в млечности,
неподвластны телесной судьбе,
только встретиться в городе вечности
не придётся со мною тебе.