Моя любовь одинока и пахнет зелёным чаем,
А всё, что она имеет - короткое "может быть".
Мы с ней за стаканом сока угрюмый рассвет встречаем
Она никого не греет и не помогает жить.
У ней короткая стрижка и руки почти из бронзы,
Надменный смех и прямые обугленные зрачки.
Она приносит мне книжки и ставит на стол мимозы,
Мы с нею уже родные беспечные дурачки.
Когда она покидает мой карточный тёмный домик,
Уходит в ночную бездну и не говорит "пока",
Меня, как перо, бросает на вогнутый подоконник,
И от перспектив исчезнуть подташнивает слегка.
Я вижу унылый город и жёлтые окна-глазки,
Колени острей иголки, и руки почти по швам.
Во мне замыкает провод под тканями водолазки
Глазами степного волка ищу на запястье шрам.
Я знаю, она вернётся, но это слепое время
Прожить без потери крови, конечно, уже никак.
В артериях что-то рвётся и с грохотом прямо в темя,
Антенна в груди не ловит, наверное, где-то брак.
Она от меня сбегает, но снова спешит обратно,
Я комкаюсь и бледнею, пытаясь себя унять.
Сознание ускользает, я стала почти азартной.
Мы пьём крепкий виски с нею и мирно ложимся спать.
А утром опять пробежки и тусклые блики солнца
На смуглых её запястьях, на завтрак – сливовый джем,
Пушистая Белоснежка лениво о ноги трётся.
Я кожей вдыхаю счастье без формул и теорем.
Мне весело и невнятно, завариваем жасминный,
За окнами шелест ветра, глазницы чужих квартир
И привкус жевачки мятной да старый ковёр в гостиной –
Четыре квадратных метра, простой персональный мир….