Свой самый первый Первый сентября
Я представлял, как мировую катастрофу,
Букет цветов с остервененьем теребя,
На школьный двор вступил, как на Голгофу.
Из глаз невольно вырвалась слеза,
Их ослепили девичьи банты,
Когда учительница за руку взяла,
Мне показалось, детству моему кранты!
За партой деревянной у стены
Сидеть определили мне три года:
Три осени, зимы и три весны,
И только летом на три месяца свобода.
Меня пометили рубиновой звездой
С лицом какого-то кудрявого парнишки,
Потом сказали, это Ленин молодой,
А кто он, прочитайте, дети, в книжке.
Я изучил тогда немало книжек,
И понял, что магический обряд
Из шебутных девчонок и мальчишек
Нас превратил в идейных октябрят,
Чтоб мы вели непримиримую борьбу,
Как Ленин поучал в заветах строгих,
Но я, чтоб не испытывать судьбу,
Из первой своей школы сделал ноги.
На фоне перемен родной страны,
Когда всё старое отправили на слом,
Меня - ребенка перестроечной поры -
Вторая школа встретила с теплом.
Шесть лет, переходя из класса в класс,
Я пополнял багаж различных знаний:
Прекрасно помнил, чем опасен дикобраз,
И в чем у Чацкого был миллион терзаний.
И каждый новый Первый сентября
Разгульность летнюю сурово пресекал
И я бросал под парту якоря
И стопорил на целый год штурвал.
Мир не казался ни чужим, ни мрачным,
Хотя страна отправилась в нокаут,
На выпускных я выступил удачно,
За что меня перевели в финальный раунд.
Но оставаться не хотелось нипочем,
И хоть директор убеждал и руку жал,
Я дверь с разбега высадил плечом
И во второй раз в жизни убежал.
Бег был не долог, деловит и скор,
Едва с горы на полусогнутых спустился,
Как угодил на третий школьный двор,
Где два последних года отучился.
Скажу по правде, захотел юристом стать,
И не простым, а непременно адвокатом,
Чтоб Уголовный кодекс трактовать
И подсудимым быть отцом и братом.
Но через год спецкурсов интенсивных,
Юриспруденцию спихнул как бабу с возу,
Мне вид всех этих кодексов массивных
Сознание подталкивал к психозу.
В последний школьный Первый сентября
Я вспомнил всех своих учителей,
И тех, кто выучил меня, шутя,
И тех, кто был со мною зверя злей.
Страна меж тем нам демократию рожала
А мы её толкали изнутри,
"Две школы" были у Аркадия Гайдара,
А у меня их в жизни получилось три.