1
Как нетрудно обидеть поэта
И прогнать от родимого дома!
Не держу я обиды на это —
Злоба чёрная мне незнакома.
Улыбаясь от уха до уха,
Наряжусь поутру в пестрядину
И, за пазуху сунув краюху,
Дом немилый навеки покину.
Проходя через злачную пажить
Бодрой поступью утром росистым,
Буду песнею степь будоражить
И зверей привораживать свистом.
Всем, кто слышит, и старым и юным,
Буду Родину петь неустанно.
Пусть рокочут суровые струны,
Пусть услышится песня Баяна:
2
«Пригорюнилась Русь, загрустила;
Время, знать, наступило лихое—
Запредельная ворожья сила
Не даёт ни минуты покоя.
Зря ли в поле не вяжется колос,
Зря ли нечисть шуршит по оврагам,
Да звучит гамаюновый голос
Над воскинутым княжеским стягом?
Чудь и нечудь наносит удары,
А из дикого южного края
Налетают, как тучи, хазары,
Вольных россов в полон забирая,
Да из диких полей, издалеча,
Через русские наши пределы
Залетают, разя и увеча,
Роем ос печенежские стрелы…
…Выйдет князь перед очи дружины,
Меч поднимет и выкрикнет воям:
«Полно гнуть нам могучие спины,
Да коней своих портить покоем!
Разве ж Русь нам вовеки не свята?
По исконному Кия закону:
Россу луце ж бы быти потяту,
Неже быти ему полонёну!
Полетим же! Пусть ветер застонет
По степному ковыльному лону!
А воссядем на брзыя комони,
Да отведаем синего дону!»
3
Пропою, и опять на дорогу —
По родной стороне, по великой!
Поклоняясь лишь ветру и Богу,
Стану жить перехожим каликой.
Ни с какою не связанный властью,
Почитающий Небо и Землю…
Мне иного не надобно счастья,
Я вполне эту долю приемлю.