Вроде сорок не срок, только может остаться пределом
Моего в этом лучшем из разных миров бытия.
Точкой стать расставания моей же души с бренным телом
Иль останется все, только я это буду не я
Не увиден Париж, что Париж, даже черное море
Не ласкало прибрежной, слегка набежавшей волной
Я скитался где мог, только радости больше чем горя
Я увидел в стране порожденной гражданской войной
И крутило мой плот, и крутило меня, и бросало,
Но хранил меня бог, впрочем каждый из нас им храним.
Отходил я ко сну и писал эти строчки устало
Что бы их прочитать до сих пор мне неведомым им
Не был я отлучен, только был разлучен со своими
И безумие постиг - искупление и благодать
Я оставил свой след, но похоже оставил лишь имя
Да и имя свое так не просто в сети передать
Говорю я - алле, постарайся понять и услышать
Вот осенняя радуга - мостик с земли в небеса
Я стою на земле, но глаза поднимаются выше
Русь и осень, и хмарь, Сорок лет как четыре часа.