Максим, мне, приснилось недавно, что ты пришел. Я слушала твой мерный голос, желала ещё и ещё, он вместе с дыханьем касался моей спины, и меж нами не было даже стены, не то что привычных тысяч бесконечных метров, городов и прочего ада для любящих душ. Твой голос - награда за смелость, но сейчас я мажу по скулам тушь, глотаю слезы, слизав помаду, и твой мерный голос музыкален, как шум листопада, совсем уже рядом.
И я размышляла задумчиво, развернуться и крикнуть "Папа!" или первее сказать "Максим", мы здесь при свете настольной лампы, а за окном моросит ненавязчивый отклик апреля. Хрустальные капли чертят пейзажи, как акварелью, и взрыв атомной бомбы даже не посмеет нам помешать. А я всё боюсь повернуться, знакомых черт линии опасаюсь взглядом поймать, свет мешается с ночью, рисует на стенах лилии, на лепестках которых нам не гадать; и пускай под нашими кроссами мосты прогнуться, что нам упасть?
но..
я так не хочу проснуться. мне хочется спать.
но когда рассветная тишина разрывается звоном будильника,
ненавидя весь мир, хватаешь мобильник, и
с полным желанием зашвырнуть в его стену
читаешь на экране
"Крестный, Максим Мейендорф"
трагичность диллемы теряет свои обороты.
и вот ты лежишь на диване и слушаешь голос,
в нем сонные ноты.
и ещё спросони думаешь, что он совсем рядом.
за спиной. изучающий взглядом.
и нет между вами никаких городов.