Сказать за жизнь, за смерть,
за что-нибудь другое.
Я в ночь вползал сквозь тернии светил,
Я в странниках свой дом не приютил,
Я не изгой, но я — живу изгоем.
Здесь плеть срослась с бульварным языком.
Мой город наг в небесных одеяньях.
И я под я, и просит подаянья.
Кто камнем жил, тот — не ходил в цветах.
Ты скажешь: ложь, но сам живёшь по лжи.
Людской обет, по мне — что гомон птичий.
И мертвецов хватает электричка.
Глухая ночь — обрывок паранджи.
Клыком луна скребётся в склеп жилой.
Фонарный столб — обветренный служивый.
Смени хоть дом, хоть — одр, всё будет лживо!
Всё та же тля под каменной смолой.
Я жизнь искал, я мысли в ночь бросал.
Но где та даль, которой не увидишь?
Орал стихи подвыпивший Овидий,
Пока ворочалась по выселкам роса.
И будет день, но пищи не ищи —
Великий глад изгладывает душу,
В жару знобит и согревает стужа,
И в плащ слепца впиваются хвощи.
Мой беглый свет, ты где-то никогда,
Но слепнет волк от солнечного зайца.
Так выскитал карманами скитальца.
И видел сам, как гибли города.
Покоя нет, как всем, кто до меня
Стремился в явь из комнатных мистерий.
Я сирота пред Матерью материй,
А потому, мне — худшего коня.
Пусть будет слеп, пусть вывалится хлеб,
Здесь без того давно живут по сбруе.
И мне плевать на ваши аллилуйи!
И, хоть ты плачь, сечёт палач!
Горит вертеп!
И Вы, свидетели зачатия войны,
Своей свечой пометили младенцев
И окунали их в купели декадентства
Теперь все здесь. Все — пришлые.
Все — мы.
Такая весть... Мой крест из этих мест.
Ведь я здесь был. Я — ко всему причастен!
И лишь росток божественной запчастью
Доказывает: время — благовест.
Оно идёт. Как выпало идти.
По головам, в пути ломая ноги.
И мы — цветы и камни на дороге.
И путник каждому — заклятый побратим.
О, роза сна, ты разум оплела.
Твои шипы с годами всё тревожней.
Так спят быки на тлеющей рогоже.
И мыши спят, не выследив орла.
И только свет, который далеко.
Мерцает там, где, может, и не будешь,
Где не задуманы знамёна, битвы, люди,
Но будет хлеб и будет молоко.
И будешь ты — простая, как песок,
Который знал: куда уходят скалы,
Который в львах мог выследить шакала.
Он весь — в тебе...
Он — кровь твоя и сок.
И я пойму, что будущего нет.
И прошлое, сцепившись с настоящим.
Вниз сорвалось и сгинуло в Палящем.
И стон земли дошёл из тёмных недр
Как будто всё давным-давно прошло,
И вороньё повыклевала темень,
Полями ржи повыгорело время,
В репей сошло — и город, и село...
_______
И только мы. И в щепки бытие!
Была игра. И вот — зеро заходит.
И рая нет, как нет и преисподней.
А только — я и локоны Ее.