- Все люди рождаются... - булькнуло что-то. Толян умолк.
- Это верно, - поддержал Гарик. - На то они и люди.
- Зараза. В проявитель уронил, - опять забулькало. Толян подцепил упавшие очки и прополоскал в фиксаже. Вытер о халат, продолжил.
- ...свободными и равными в своём достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства. Статья вторая...
- Да это же статья! - из вентиляционного жерла загремел трубный голос, который невозможно было не опознать. Замерли не дыша, вслушиваясь. Серафим приближался, и он, начальник первого отдела, крикливо шил дело семнадцатому. За то, что множительная техника была оставлена без присмотра. В ответ умирающе хрипело.
- А тут кто? Открывай немедленно! - теперь глас донёсся из-за двери. Притаились крысами, смотрели друг другу в красные побелевшие лица, ждали.
- Открыть, я приказываю! - маленький Серафим мощно забарабанил в перепонку, верно подстукивала вдогонку костяшка двухметрового семнадцатого.
- Обедают, видно, фотографы, - сквозь шумы из коридора донёсся голосок машинистки Веруни. Ударники умолкли, основной запел нечто малоразборчивое, но ласковое. Через минуту стало совершенно тихо.
Закреплять не стали. Включили свет. Белые листы на глазах чернели, первая статья сгорела последней.
- Потом напечатаем, - сказал Толян.
- А Филина за негативы посадили? - спросил Гарик.
- Ага. Пошли в столовую.
Две тени в халатах бесшумно выбрались в коридор и растворились в пространстве восьмидесятого года.
* Всеобщая Декларация прав человека от 10 декабря 1948 года
Игорь Плящ