Лёд подозрительно трещал.
Был этот треск, как окрик, грозен,
Но шёл настойчиво бульдозер
И снег, как стружку, зачищал.
Вопрос в инстанциях увязан:
Дорогу зимнюю намять,
А что оформлено приказом -
Увы, извольте выполнять.
В зенит, дымком угарно-синим,
Стреляла трактора труба,
И уготовила судьба
Сюрприз двоим в его кабине.
Дрожала грозная машина,
С сугробом затевая спор.
Вот тут ужасное свершилось:
Заглох бульдозера мотор.
Вдруг промелькнули пастью львиной
Разломы голубого льда,
И в дверь раскрытую кабины
Лавиной хлынула вода.
Вода колюча и упруга.
Не страшный сон, и не кино.
И сердцем слышали два друга,
Когда бульдозер встал на дно.
К иным вот так приходит вечность.
Неужто мы обречены?
Как наказанье за беспечность?
Нет, нет, наверх из этой тьмы!
Круты, река, твои ступени,
Как трудно их преодолеть.
Уйти из царства вечной тени -
Под солнцем лучше умереть.
Подъём, казалось, бесконечен.
Удушье распирает грудь.
Свинцом налились руки, плечи.
Глоток бы воздуха вдохнуть!
Уже сознанье угасало.
Вот-вот пойдут они на дно.
Но вдруг вода прозрачней стала,
От «майны» светлое пятно.
Река течением относит -
Сгорят в борьбе остатки сил.
Порой, не веря, бога просим:
Ты слышишь, Господи? Спаси!
Помог ли бог, своей ли силой,
Не вспоминается потом.
На край заветной «майны» всплыли,
Хватая воздух жадно ртом.
Как были тяжелы одежды,
И сколько стоило труда,
Так неуклюже, по-медвежьи,
Вскарабкаться на кромку льда.
Согрели спиртом их сначала,
Раздетых догола, в тепле,
И мысль блаженная стучала:
Как жить прекрасно на земле!