Лежу
уткнувшись носом в стенку.
стена светло-желтая, масляная краска облупилась,
обнажая штукатурку.
хочется отковырнуть кусочек, но
нету сил.
ровный гул моторов убаюкивает,
и меня начинает клонить в сон.
впервые лечу самолётом и потому страшно боюсь.
янтарным льдом на гладь твоих окон
в животе холодок от ужаса
поднять глаза, осилить небосклон
смотрю в иллюминатор мимо облаков
и мысленно прощаюсь с жизнью
иллюминатор затягивает белёсая полоса,
и создаётся иллюзия того, что еду в автобусе,
а за окном туман.
и с тех пор моя жизнь оправлена.
кольцами дымных сигарет в виде допотопных машин.
вежливая стюардесса дотошно расспрашивает, чего я хочу выпить.
улыбается
какая разница — пепси или кока-кола?
мне реально все равно.
мне реально пофигу.
страх понемногу отпускает
до этого
подруги пытались меня удержать и говорили, что я сумасшедшая.
в поликлинике меня не стали обмывать в ванной, как это положено,
а просто спросили, нет ли у меня вшей.
приходила в ОВИРе
била на жалость,
просила, чтобы чиновница быстрее поставила этот несчастный штамп.
рассказывала о болезни,
о том, что билет на самолет пропадет зря.
а так
она даст мне шанс начать сначала старую жизнь.
я ещё не оправилась от болезни —
удрала из больницы,
как только узнала,
что наконец-то в мой паспорт поставили тот самый злополучный штамп.
мост к полной свободе —
это маршрут продвижения к более высоким духовным состояниям,
состоящий из шагов,
проходимых в строгой последовательности.
в самолёте соседствую с молодой американской парой.
краешком глаза подглядываю, как они
целуются в засос.
Он знал, что я улетаю, и не пришел
на кануне и него была свадьба.
с африканской девой.
ну и хорошо, что не нужно ни с кем разговаривать.
а внизу миниатюрная Ирландия.
умеренно-морской климат и зеленые квадратики полей.
пересадка.
я боялась,
что не разберусь,
куда нужно идти, боялась, что самолёт улетит с моими вещами,
а я останусь здесь,
потеряюсь среди рядов красных пластиковых стульев
и стеклянных витрин.
похоже, что не одну меня одолела временная паранойя.
до лестницы в небеса осталось лишь двенадцать часов.
я так нервничаю, как будто в первый раз
от страха все так же не могу запомнить массу незначительных
на мой взгляд,
тонкостей,
постоянно что-нибудь да делаю не так.
в доме никогда не было свежего хлеба.
постоянно гостили его родственники из Далласа.
пахло гамбургерами и кетчупом
по утрам вместо кофе в постель
Он приносил пластиковую бутылку с ромом.
мы курили трубку мира,
пытаясь сдружиться запахом и стенами.
делили никотиновых птиц.
а теперь меня ждет/жаждет лестница
интересно, какой этаж там отведен мне?
может сотый.
состоящий из двух нулей.
на площадке/посадочной полосе
умещалось два небольших водоема
один с горячей, второй — с ледяной водой.
вон там я вижу красный свет.
пункт приема и в коленях дрожь.
я с вожделением наблюдаю за вереницей людей.
сжав паспорт, я немного успокаиваюсь.
штамп при мне.
я чувствую неровность букв
хватило на несколько минут,
и тошнота,
и головная боль
обеспечены и на последующий день.
я пыталась увидеть океан, но не довелось.
Но.
наконец-то я увижу нежность.
я медленно иду по ковру,
меня больше никто не услышит,
я стану индиго!
у меня будет повышенная чувствительность
или высокий уровень интеллекта.
я еще не решила.
роспись, она исчезает в столе.
моя жизнь на перепись взята.
и потерян анкетный ряд моих мыслей….