Шестнадцать... Там было то сладко, то грустно, и сердце звенело от первого чувства, и думалось: «Ну же! Смелей!». Кораблик бумажный – как яхта, как шхуна, вращаясь по лужам любимцем фортуны, вполне мог доплыть до морей. «Надолго, навечно, до самого гроба люблю и любима - о, счастья как много!» - шептала (наивность – не грех?). Но мойры, увы, не сидели без дела: раскис мой кораблик, а я повзрослела - банально, почти как у всех...
Немного за тридцать – тут тихо и славно, и мысли все время о важном, о главном:
- как вырос стремительно сын;
- а дочка, (напасть) подхватила ветрянку;
- кредит не погашен – звонили из банка;
- так, мужу в подарок часы;
Вдруг взгляд натолкнулся на скомканный кем-то бумажный кораблик с пурпурною лентой, и слева кольнуло слегка. Рука потянулась - случайно, несмело, (забыв на секунду, что я повзрослела), расправить его «паруса».
Мы вместе рванули в открытое море, а разум с душою цинично поспорил: поставишь на этих двоих? Упреки, сомненья за нами эскортом, но билась надежда толчками в аорту: мы сможем! мы вместе! мы их...
Последнее чувство – использован трафик, привычной аджендой налажен мой график.
А был ли злосчастный круиз? В душе не костры, а прогорклые свечи. Какие-то люди, какие-то встречи - несет по течению вниз.