Дождем пустыню оросив,
мир восхитительно красив,
но многолюден.
А нравственный императив
ломает твой стереотип
ночей и буден.
Так в разногласии с собой,
ты продолжаешь с тенью бой,
греша и каясь.
И нажимать на тормоза,
пока не грянула гроза,
не собираясь.
На самой доброй из планет
сильнее страха зверя нет -
лишь только ужас.
И пассы делая рукой,
ты ищешь будущий покой,
дрожа и тужась.
Вновь червь сомненья точит дни
и гасит тусклые огни,
когда не просишь.
Ты наказание свое
сквозь шутовское бытие
с собою носишь.
Ночных порханий мотылька
так амплитуда велика,
бег многотруден.
Звуча надежде в унисон,
так упоителен твой сон,
но беспробуден