Она могла бы стать ему сестрой,
Но мертвой гладью черной не согрело
И скрыло за безумья пеленой
Безжизненное бархатное тело.
Она могла бы стать его душой...
Могла любить, могла страдать и верить,
Бранить богов и охранять покой.
Хранить, лелеять, по ветру развеять,
Но выбрала остаться лишь рабой.
Она могла бы стать его судьбой...