… холодный свет,
текучий свет в окне,
тончающее марево тумана,
и клён порыжевевший в пелене,
руками разводящий полупьяно,
и охра,
и рябиновый кармин,
и сурик перемешанный с сангиной,
расплёсканный по плечикам осин –
всё Осень,
Осень …
нитью журавлиной
простёгано небесное сукно
над тихой полинялою стернёю …
в холодный свет распахнуто окно,
о с е н е н о
кленовой пятернёю …
*
… особо пахнет день осенний – так,
как сонный сад с увядшими цветами,
как парк,
в котором царствует сквозняк,
играющий сухими лоскутами
листвы
упавшей с вязов и берёз,
как дождь,
идущий день четвёртый кряду,
как горький-горький дым от папирос
и терпкая дубовая прохлада
янтарного густого коньяка
в тюльпане не согретого бокала,
как сорванной антоновки щека
и выдохи нагого краснотала …
*
… последнее осеннее тепло,
кочующие нити паутины,
расправлено ажурное крыло
рябины –
порхнуть бы притяженью вопреки,
сверкнув густым огнём поспевших ягод,
сбежать от подступающей тоски
и тягот
туда, куда сбегают журавли,
в погоне за счастливейшими днями,
но нет – срослась с ладонями земли
корнями …
*
… подрагивает плотная портьера –
сквозняк перетекает из щелей …
в окне крыло сентябрьского сквера:
густое оперенье тополей
подёрнутое палевым и бежем,
карминово-рябинным,
золотым;
раскидистым молочным бульденежем
всплывает к облакам дрожащий дым,
мелькают васильковые просветы
над купами пернатых тополей ...
в окне сентябрь, ... а где-то,
где-то – лето
блаженно ждёт прилёта журавлей.
*
… и зелени кругом полным-полно,
но бросишь взгляд:
лимонное пятно
в какой-нибудь волнующейся кроне
напомнит моментально – осень здесь,
скромна пока, да только нрав и спесь
считать с её каштановой ладони
легко;
она мила, … ещё мила,
ей, кажется, не жаль для нас тепла,
махровых астр,
кленовых палантинов,
калиновых пунцовых ярких бус,
но … каждый поцелуй её на вкус
так колок необычно,
так рябинов …
*
… осенний свет неровный,
неживой …
качает клён поникшей головой,
иззябшими тяжёлыми руками
ощупывает воздух, как слепец;
малинового солнца леденец
давным-давно проглочен облаками,
похожими на серые кули;
в огромных лужах листья-корабли –
отчалили,
простившись с берегами,
взяв курс – на ойкумену?
альбион? –
подальше от горланящих ворон,
пророчащих им смерть под сапогами.
*
… пробьётся луч случайный в облака,
расчертит полотно унылой хмари,
рассыплет охру тёплую, янтарь и …
и золото в макушки сосняка,
скользнёт иглой сквозь тоненький гамак
сплетённый пауком на склоне лета,
протянет нить в берете бересклета
и сгинет в иероглифах коряг …
*
… вот бабочка спорхнувшего листа,
на фоне голубого небосвода,
обрётшая нежданную свободу,
скользит, спешит, вальсирует …
куда?
куда? – под облака, за облака,
за лёгким журавлиным клином следом ...
ей холод высоты немой неведом
и смерти страх неведом ей … пока.
*
… озябшие рябины за окном
обрызганные ягодною кровью
дрожат, …
ветров бездушное сословье
терзает их, мечтая об одном:
сорвать, –
оставив только лоскуты, –
рябиновые лёгкие наряды; …
друг к другу жмутся тонкие наяды,
дрожат,
дрожат, пугаясь наготы …
*
Становится прозрачней с каждым днём,
безжизненней
недавно яркий сад,
стрекоз не повстречаешь больше в нём,
не вслушаешься в пение цикад.
Срываются лимонницы листвы,
синеют в травах кляксы спелых слив,
качаются цветы, полумертвы …
и всё же – сад красив,
пока красив
той странной красотою старика,
которую не всем понять дано –
в чертах его осенняя тоска,
предчувствие зимы и смерти,
но …
в нём страха нет,
он, кажется, готов
к тому,
что ждёт нас всех в конце концов.
Молчит,
лелея плоть своих плодов
с достоинством усталых мудрецов…
*
всё зря, всё зря – бессилье слов – всё зря ...
закидан город лиственною медью –
благословен перстами сентября,
могу ли воспротивиться суметь я
грядущей пляске смерти золотой,
стоящей тихой тенью у порога?
всё зря, всё зря … кленовый лист звездой
в окно моё стучит легко, но строго …