Редкие глаза зажигаются теперь навстречу,
всё больше в них безразличия пелена,
под Америку построены смешливые речи
и на вывесках наших чужие письмена...
Я обречён жить среди всего этого,
вежливо хамам кланяться порой,
оставаться в прошлом всем существом поэта,
а настоящее считать грязной игрой.
Раздваиваться с болью между было и есть,
страдать от того,что ничего не могу изменить,
ругать за обиды страну потерявшую честь
и как мать заболевшую всем сердцем её любить...