Путь до Италии далёк,
А ехать надо – без сомнений.
И ныне пуст мой кошелёк,
Зато немало впечатлений.
Руины Рима хороши,
Но с Майком Энджело я в жмурки
Играл, таращась от души
На ножки, бюсты и фигурки.
Венеция – вода, гнильё...
На суше места мало, что ли?
По узким улочкам её
Я благонравно плыл в гондоле.
Склонив главу у алтаря –
У Марка, что на главной пьяцце –
Я, аппетитом возгоря,
Лишь до еды мечтал дорваться.
Флоренция, твой облик горд,
А мрамор статуй наг и вечен;
Палаццо Питти – первый сорт,
Фуфиции – дышать там нечем...
Но у меня ужасный вкус,
Я жалкий раб вульгарной страсти:
Из галереи в бар стремлюсь –
Глотнуть искрящегося асти.
Мы, восклицая «ох» и «ах»,
По городам и весям едем;
На дух лазаньи мой стомах
Урчит некормленым медведем...
К чему мне в старости коснеть,
Руин замшелость памятуя?
Подружек, выпивку и снедь
В достатке дома обрету я.
TOURIST
To Italy a random tour
I took to crown my education,
Returning relatively poor
In purse yet rich in conversation.
Old Rome put up a jolly show,
But I am not a classic purist,
Preferring to Mike Angelo
The slim stems of a lady tourist.
Venice, they say, was built on piles;
I used to muse, how did they do it?
I tramped the narrow streets for miles,
Religiously I gondoled through it.
But though to shrines I bowed my head,
My stomach's an aesthetic sinner,
For in St. Mark's I yawned and said:
«I hope we'll have lasagne for dinner».
Florence, I'll say, was mighty swell,
With heaps of statues stark and lusty;
I liked the Pitti Palace well,
The Offusi I found to fusty.
But though I did the best of it,
My taste, I fear, is low and nasty,
For in its bars I'd rather sit
Imbibing cups of sparkling Asti.
And so we go, a tourist host,
And pass art treasures little heeding,
While memories that haunt us most
Are those of rich and copious feeding.
In sooth I see no need to roam,
Since all I want this side of Hades,
I'll comfortably find at home –
Just eating, drinking and the Ladies.