не плачь, когда любовь проходит,
когда изменщиком становится печаль,
я прилечу к тебе, но через годы,
войду в твой дом как будто невзначай.
ты отвори мне дверь, когда в сомненьях
терзаться будешь, и впусти в свой дом,
я принесу тебе пять граммов сожаленья,
немного грусти и печали о былом,
а после прогуляемся по старой крыше,
знакомой нам уже давно не пару лет,
шаги опять все тише, тише, тише,
над головой луна и дым от сигарет.
ОН: не уходи, постой, остановись!
и не бросай слова свои впустую!
мне без тебя не надо жизнь,
все за тебя отдам, родную!
ОНА: остаться силы больше нет,
зачем играть, когда исход неважен?
тоскливым стал наш лунный свет,
ненужной крыша стала даже!
ты не умрешь, найдешь другую,
все сложится, как в старом сериале,
и ты ее, такую нежную, родную,
обнимешь. все начнешь сначала.
ОН: я не хочу! с тобой все по-другому,
уже не будет так же никогда!
пусть сводится к молчанью роковому
наш разговор, как и всегда.
ЕЕ МАТЬ: ты не держи девчонку зря!
подумать можно, очень важный!
мы видеть не хотим тебя,
мы прокляли тебя однажды!
ОН: мне все равно. уже согласен
носить отметку эту на челе!
мне мой исход давно уж ясен:
я без НЕЕ лишь манекен.
ЕЕ ОТЕЦ: тогда зачем ты привязался?
не видишь, что ОНА в слезах?
на деле трусом оказался,
а был героем в девичьих глазах!
я уважал тебя, ты был приятен,
теперь все решено: иди!
теперь твой вид мне так отвратен,
что сил нет больше! уходи!
ОН: когда проснется первая звезда,
сгорит луна на небосклоне,
я знаю, ТЫ придешь одна,
твой образ сердце мне не тронет.
и буду я не здесь уже давно,
найдешь меня, сама тому не рада.
поймешь: все было решено,
когда меж душами поставила ограду.
и он ушел, оставив их наедине,
и шел тропинкой узкой, чуть шатаясь.
он знал, что только по его вине
она с ним, дураком, рассталась.
его друзья уже не узнавали,
он очень сильно изменился:
круги под карими глазами,
бутылка, дым, вот парень спился.
бродил один он под луною,
встречал рассвет и провожал закат,
больное сердце сильно ноет,
и парень сам себе не рад.
она его не вспоминала,
нашла другого, вышла замуж,
все начала она сначала,
ходила в золотую ванну,
но вот рассвет одна встречала...
МУЖ: ты где опять одна гуляла?
давно уж заполночь, где ужин?
не ты ли так на днях кричала:
не уходи, ты очень нужен?!
я занятой, сама ты знаешь,
работа, офис, дом, работа.
меня ты дома не встречаешь,
мне больше жить так неохота!
так, выбирай сама, кем будешь:
хорошей, милою женой..
ОНА: а если нет? ты позабудешь?
МУЖ: тогда мой дом уже не твой!
ЕЕ МАТЬ: ты против мужа не иди!
он для тебя весь, ну а ты:
купи, поехали, купи,
колье, манто, потом цветы!
иди на кухню и готовь,
индейку в масле запеки,
и больше тут не прекословь!
а если нет - мы все тебе враги.
ОНА: вы так хотели этой свадьбы,
и я сама была не против,
но вы - ползучие вы гады,
вы довели! я вся на взводе!
я ухожу, нет сил, оставьте,
не нужно ваше ничего!
и мужа моего не славьте:
я получила от него:
вся в синяках, как после боя,
и выгляжу, как привиденье,
хотела милой быть женою,
но оказалась только тенью.
она ушла. бродила очень долго.
уже измаялась, но дальше шла.
там треснуло, где было тонко,
судьба к конечной привела.
она упала без сознанья
и, памяти лишившись на минуту,
услышала ЕГО признанье,
а после ощутила скуку.
прошло пять лет. она скиталась,
так исхудала, побледнела вся,
что только кожа белая осталась,
но блеск в глазах уж не сиял.
она очнулась в чем-то мягком,
глаза открыла: будто дома.
горела лампочка неярко,
но обстановка не знакома.
заходит доктор, очень тучный,
бородка сальная висит,
и голосом, противным, скучным,
он ей тихонько говорит:
ДОКТОР: ну что, голубушка, проснулась?
пойдешь ты скоро на поправку.
ты что ж так сильно затянулась
в такую тонкую удавку?
ОНА: вы кто? и где я, расскажите.
зачем спектакль этот, не пойму!
ДОКТОР: нет, не вставайте! вы лежите!
иначе я охранников найму.
вы в клинике для психбольных,
пытались шнуром удавиться.
вы глаз не прячьте, я не псих,
мне очень сложно удивиться.
зачем играть? ведь все предрешено!
вы довели себя до суицида.
пусть сердце, будто решето,
вы не теряйте человека вида!
он вышел. закружилась голова.
глаза наполнились слезами.
от стен исходят те слова,
которые врачи сказали.
она привстала, оглянулась,
спустила ноги и пошла.
шаг, два, чуть-чуть шатнулась,
но интуиция вела
ее куда-то в коридор,
так медленно, неумолимо,
скользнул по стенам мутный взор,
она прошла парнишку мимо.
он так похож был на кого-то,
но на кого? все позабыто...
ей будто говорило что-то,
он ей знаком, но все размыто.
он подошел и посмотрел
в ее потухшие глаза,
чуть улыбнуться он посмел,
вздохнул и тихо ей сказал:
ОН: ну вот, мы встретились! ждала?
наверно, нет. и не узнала.
нас вновь с тобой судьба свела,
а ты ведь даже не скучала.
ОНА: так это ты? прости, прости!
я очень глупо поступила.
я ношу не могла нести,
а после душу погубила...
меня муж бил и издевался,
но мама говорила, что хорош,
он каждый раз, как навсегда, прощался,
а после в спину кинул нож.
я так соскучилась по крыше,
прогулкам нашим до утра,
пуская кольца дыма выше,
я душу отдала ветрам.
ты говорил, что будет встреча,
но я сама не буду рада,
не знаю, день сейчас иль вечер,
но образ твой мне как награда.
ОН: не плачь, родная, успокойся!
все устаканится, живи.
я сам стал наркоманом и пропоицей
и каждый вечер умирал в крови.
мы встретились, и то прекрасно!
я ждал минуты сей, поверь!
но только ты не жди напрасно,
что вновь откроют эту дверь.
здесь всех бездомных убивают,
за содержанье получая гонорар,
больные, бедные, страдают,
от них исходит мертвый пар.
ОНА: тогда, быть ожет, проще вместе
нам оказаться на одре?
ты, как жених, я, как невеста,
в костюме ты, а я в фате?
а после их нашли в прихожей,
таких прекрасных, молодых!
их трупы не были похожи
на прежних, на еще живых.
лишь на столе в его коморке
лижит записка по сей день:
я, будто мышь, забился в норке,
но тело верит, и ты верь!
не плачь, когда любовь проходит,
когда изменщиком становится печаль,
я прилечу к тебе, но через годы,
войду в твой дом как будто невзначай.
ты отвори мне дверь, когда в сомненьях
терзаться будешь, и впусти в свой дом,
я принесу тебе пять граммов сожаленья,
немного грусти и печали о былом,
а после прогуляемся по старой крыше,
знакомой нам уже давно не пару лет,
шаги опять все тише, тише, тише,
над головой луна и дым от сигарет.