Упала ночь и стало влажно.
На месте глаз-две грязных лужи.
Но сердце бьется так отважно,
и кровь по телу лихо кружит.
А белый свет пустой палаты,
гнетущим ворохом тиши,
дерется с болью и заплаты
на сердце рвутся тут, в глуши.
Манит окно- Малевича квадрат,
Лишь черное пятно, прямых углов.
И белый цвет усилился стократ
от призрачных, полупрозрачных снов.
Во рту так горько, страхи лепят страхи.
Замкнулся круг и выстроилась плаха.
И жмет корсет смирительной рубахи.
Мне стала сильно тесной та рубаха.
Куб белых стен, тюрьмы прямоугольник,
печать печали на запястьях, пентограмы.
И бьется птица, там она невольник..
Считает дни и отмеряет граммы.
Так страшно.... Так ужасно жутко...
На маленьком окне стальная сетка...
Я псина тут. И эта моя будка.
Моя тоска, моя печаль и клетка.