О, стонать Русской земле,
Вспоминая начальные Леты
И первых князей!
Того ли старого Владимира
нельзя пригвоздить было
к горам Киевским!
«Слово о полку Игореве». 1185г.
Событиям древним России Святой
Без лишних воззрений и прыти
Хочу посвятить свой рассказ небольшой.
Взгляните и правду узрите.
Россия во мраке кровавых веков
Рождалась, в язычестве зрея.
Приняв христианство, от старых оков,
Народ стал, по-моему, злее.
Владимир был сыном рабыни простой:
Кто мог Святославу перечить.
У дочери Малька* характер святой,
Обучена грамотной речи.
Малуше*2 и брат свое слово сказал,
И вот, по совету Добрыни*3,
Владимира Новгород в князи избрал.
Любчане с ним вместе и ныне.
И стал Святослав власть сынам раздавать:
При Киеве – власть Ярополка,
Олег – у древлян стал казну собирать,
Владимир взял Новгород.
Только
*- Малька – любчанин, отец Малуши.
*2 - Малуша – мать Владимира, дочь Малька, была ключницей при Ольге, бабушке Владимира;
*3 - Добрыня – брат Малуши.
Погиб, как герой в битве князь Святослав,
И стал череп князя* вдруг чашей.
Свенельд*2, весть о гибели в Киев прислав,
Не стал печенегов “есть с кашей”.
Раздача уделов впервые прошла,
Но стала несчастьем Российским.
Так братоубийству причина нашлась,
Законам не вняв византийским.
По смерти Олега Владимир сбежал,
Страшась огневить Ярополка.
За море, к варягам, запрятал кинжал.
Сейчас воевать? Нет и толка.
В отечестве предков два года пробыв,
С норманнами страх изгоняя,
Дружину собрал и, про власть не забыв,
Вернулся, войной угрожая.
Посадников вмиг новгородских сменив,
Отправил гонцов в Киев, к брату:
«Готовься к ответу и жди, меч отлив.
Убийце дорога лишь к кату!»
На землях у кривичей Полоцк стоял,
Держал власть Рогволод*3 там старый.
Великому князю варяг служить стал
Удел получить, чтоб немалый.
Прелестная дочь у варяга была –
Рогнеду*4 для князя холили.
Владимир, узнав, как невеста мила,
Послов к ней отправил. Сходили:
«Верна Ярополку, - сказали послы, -
За сына рабыни – не выйдет».
Князь молвил: «что кривичи, аки ослы,
Войну предпочли своей кривде?»
Как пошел князь Владимир жениться,
Лучше б было ему удавиться.
И Полоцк был взят, и варяг тот убит,
А с ним и два брата Рогнеды.
Владимир женился, и князь*5 был забыт.
На Киев направились беды.
____________________________________________
* – Святослав пал в битве с печенегами. Их князь Куря, отрубив ему голову, сделал из нее чашу.
*2 - Свенельд – воевода Святослава..
*3 - варяг, господствовавший в земле кривичей;
*4– дочь Рогволода, сговоренная за Ярополка;
*5 – Ярополк, бывший жених Рогнеды.
Дружина варягов и чуди пошла,
Славян новгородских войною.
У Киева станом в лесу залегла,
Сей град, растревожив молвою.
От скорых напастей сбежал Ярополк,
Владимиру город оставив;
Ослушать изменника Блуда* не смог,
Решать жизнь свою, предоставив.
«Возьму, что уступит, Владимир же брат»,
И в Киев вернулась дружина.
Но, только захлопнулась дверь,слабый хват
Зарезан был, словно скотина.
Варяги решили, коль Киев их стал,
Пусть каждый им сдаст по две гривны.
Владимир подумал и ... к грекам послал,
Чтоб их не лишили и гривы.
Перун*2 засверкал в серебре головой,
Украсив священное место.
Кровь жертв потекла на кумиров рекой,
На идолов квасили тесто.
Владимир расслабился и загулял:
Наложницы*3 ждут в каждом граде,
Четыре жены, как одну разменял,
У девушек страх лишь при взгляде.
Презрел князь невинность и брачный союз,
Вдруг смертную казнь отменил.
Постель и резню он возвел в абсолют,
И Польше войну объявил.
____________________________________________
* – воевода, с особой доверенностью Ярополка;
*2- глава языческого пантеона. Бог грозы в славянско- русской мифологии;
*3– 300 наложниц в Вышегороде, 300 в Белогородке (под Киевом) и 200 в селе Берестове.
Взял город Червень, Перемышль,
смирил бунт
Латышского леса народа.
До моря Балтийского княжеский кнут
Хлестал данью всех год от года.
Увенчанный славою легких побед,
Решил обагрить алтарь кровью:
По жребию выбран не старый был дед,
А юноша* с чистой душою.
Отец – христианин в защиту восстал:
«Безумие, кланяться древу!»
Народ все подворье отца разметал,
Их души отправились к небу.
Радимичи вздумали дань не платить –
Дружина, разбив их, смирила.
На Волге и Каме болгар взялись бить – Добрыня их спас от могилы.
Рогнеда задумала князя убить
За то, что ее перестал он любить.
Владимир в момент тот проснулся,
Собрался несчастной жене отомстить,
Но сын, Изяслав подвернулся.
«Родитель мой, помни, ты здесь не один!»
Владимир меч, вынув, отбросил.
Как только он понял, – им не господин, -
За Витебском город отстроил.
У нас христианство за век уж прошло
Вослед просвещенной Европе.
Но было народу всегда хорошо,
Когда не лупили по жопе.
Поведались в Киев послы вещевать
О прелестях собственной веры:
Болгары Кораном взялись соблазнять –
Брег Каспия стал его сферой.
Обилие жен было князю, как раз,
Запрет пить вино – не подходит.
Зачем обрезание? Пить только квас?
У русских вино ведь в природе!
«Руси есть веселие пити, не может
без того бытии», - так записаны слова
Великого князя Владимира 1
в Несторовой летописи.
______________________________________
* - православная церковь чтит святыми его вместе
с отцом под именами Феодора и Иоанна, как
первых и последних Киевских мучеников.
От немцев католики к князю пришли:
«Велик лишь один Вседержитель!
А идолам – честь, что корове – стихи!»
Не вытерпел князь: «Уходите!»
Пришли иудеи, закончен рассказ
О том, как сейчас жить, как после.
Владимир им вскорости выдал отказ:
«За что ж Бог земли лишил вовсе?»
Нет имени грека в истории всей,
Который нам Библию выдал,
Про рай, про потоп, как бродил Моисей...
Владимир «за гробом жизнь» выбрал.
Проверить на месте, чья вера мудрей,
Разумных мужей князь отправил.
Послы осмотрели костел, Колизей,
Кто службу в Европе возглавил.
Приехали в Константинополь. Ох! Ах!
Софийская церковь сверкала!
В святительских ризах встречал патриарх,
Всё в храме послов восхищало.
Вернулись в восторге: «Нет вере иной!»
Владимир - к боярам и старцам.
«Когда бы ты бабке* поверил родной,
Давно Русь сверкала б убранством».
Крещенья у греков просить князь не стал,
На Корсунь пошел он судами.
Сей город торговый со скифов стоял,
Но он не платил грекам дани.
И Корсунь войсками в осаду был взят,
Три года грозил князь, ждал сдачи.
Священных не предали жители клятв,
Надеясь и веря в удачи.
* - жена Великого князя Игоря. В 60 лет приняла
христианскую веру в Константинополе от патриарха.
В святом крещении была наречена Еленою. Предание
нарекло Ольгу Хитрою, церковь – Святою,
история – Мудрою.
Но город осаду все ж не удержал,
Нашелся в нем «доброжелатель»*.
Владимиру весть он стрелою послал,
Где воду сберег им создатель.
Вскопав водовод, город был обречен,
Сдались, изнуренные жаждой.
Послам князь сказал: «Быть хочу обручен
С сестрой императоров*2 Анной.
Откажутся – Константинополь возьму».
В родстве быть с царями так льстило.
Владимир считал, что потомки поймут:
Трон греческий держит не стило*3.
Он руку получит, условье приняв:
«в Христову креститься лишь веру,
Ошибкой язычество в людях признав».
Владимир был счастлив не в меру.
«Но только мне Анну отправить в Херсон!»
Сестра Константина: «О, ужас!
Женой дикаря стать? Неужто не сон?
Чтоб Греции дать только Мужа?»
Царевну народ, как богиню встречал,
Владимир крестился*4, венчался.
Поверженный город царям передал
За руку, с которой остался.
За дань взял сосудов церковных набор,
Да мощи Климента и Фива,
Забрал Анастаса, предавшего двор,
Коней четырех с медной гривой.
__________________________________________
* - «Доброжелатель» - Анастас.
*2– императоры Василий и Константин.
*3 – сокращение от стилобат – в античной
архитектуре каменные плиты под колоннами;
*4– по крещению в Корсуне, Владимир стал
именоваться Василием.
Волна разрушений восток обошла
В краях Византийской империи.
Там бронзовых идолов власть отошла,
Оставив маяк* в суеверии.
Для многих историков идол – трофей,
Который был взят с побежденных.
Считаю иначе: князь был не плебей
При выборе символов скорбных.
Принять христианство и… идолов взять?
Разрушить и сжечь тех, что были?
Привезенных в Киев - держать, сохранять.
Чтоб Корсунь враги не забыли?
Ведь Игорь с Олегом ходили в поход,
И Ольга была в Византии,
«Болванов» никто не поставил в приход,
Поддавшись победной стихии.
Перун, рядом Велес*2, за ними Стрибог*3
Вдруг встретились с богом Олимпа.
Но вскоре Дажбожье*4 пошло за порог
А греческий ждал приход ига.
Построили церковь, Перун, где стоял.
Да, князь то теперь наш – Василий!
Вы знаете, церковь он ту как назвал?
Святого Василия чтили!
Пока я пытался ход князя понять,
Перун был к хвосту уж привязан,
Конь вздыблен, и.…
Ох, не вернешь время вспять.
Божков утопили под стражей.
* - Фаросский маяк, одно из семи чудес света, 120-ти метровая башня простояла до Х1У века в черте Александрии.
*2– причастен к подземному миру мертвых и животворящим силам земли, ее богатствам;
*3 - бог воздушных стихий (ветра, бурь и т.п.);
*4 – бог солнца и небесного огня.
Народ мог лить слезы – не мог защитить
Отцов оскорбленную веру,
Не мог унижений всех князю простить,
Загнавшему люд, как холеру.
«О ком слезы льют? –
так Добрыня спросил, -
Перун что ж их не оборонит?
Не может? А значит, не ведает сил,
И пользы в нем чаять не стоит!»
За день до крещенья князь выдал указ:
Всем завтра креститься в Почайне!
А ежели кто не покажет там глаз,
Хоть нищ, хоть богат, иль вельможа зараз,
Врагом станет мне не случайно!
И тех, кто креститься идти не хотел,
Насильно тащили, что борзых.
Над чадами плач материнский летел:
В Ученьи не ведали пользы.
Иные нуждою тянулись к реке,
Другие шли с каменным сердцем,
Но многие, прокляв крещенье, в тоске
Ушли в лес, не стать иноверцем.
По грудь, кто по шею стояли в воде,
Мамаши младенцев держали.
Народу молитвы читали везде,
Слова, что хранили скрижали.
Мужчины отдельно крестились в реке,
А имя давалось по группам.
Одни откупиться пытались в тоске,
А кто предпочел стать и трупом.
Явился Владимир и славу воспел
Творцу, устремляя взор в небо:
Познать дай Тебя! Утверди всем удел!
«Бог в помощь!» - досталась, чтоб мне бы!
С крещеньем раздали народу крестов
Кому – деревянных, где – медных,
Ввели соблюдение разных Постов.
Но, всё ж, не уменьшилось бедных.
Ступили знамения веры Христа
На место языческих требищ*,
А тот, кто на шее не ведал креста,
Оценен в миру был, как нечисть.
Одни, осуждая, крестились, как все,
Другие – верны вере предков
Остались. Отвергнув и весть о Христе,
Еще продержались два века.
Добрыня крещенье устроил с огнем,
Не дав новгородцам иного,
Путята заставил креститься мечом,
Хваля христианского Бога.
А там, где за веру отец пал, и сын,
Из камня построили церковь,
Четыре подкупольных свода сложив,
Проект с Византийской проверкой.
Владимир, чтоб веру славян утвердить,
Училища ввел по России,
Где отроков юных решил просветить
О жизни и вере мессии.
Не стану военных описывать дрязг,
Как били хорват, печенегов,
Под мост как с дружиною прятался князь*2,
Как пьянствовать стали до снегов*3
Как нищим, недужным еду раздавал*4,
Страшась только гнева Господня.
А жизнь-то убийц он пеней охранял*5.
Найти где б такого сегодня?
Кирилл и Мефодий известны сто лет,
Их знали уже христиане,
Они, на болгарском дав «Новый завет»,
Забыли, кем были миряне.
____________________________________________
* – место совершения языческих религиозных
обрядов по просьбе верующих;
*2 – выйдя на бой с печенегами Владимир,
окруженный врагами, спрятался вместе с малой
дружиной под мостом;
*3 – празднуя спасение, Владимир устанавливал во
дворце каждую неделю угощения для всех бояр
и людей именитых;
*4 – по улицам развозились хлеба, мясо, рыбу,
овощи, мед и квас в бочках. «Где нищие,
недужные?», - и княжеские люди наделяли
страждущих всем потребным;
*5 - убийцы наказывались только вирою –
денежной пенею. Число преступников умножилось.
Была вся языческой Киева Русь,
С крещением – ей и осталась.
Словенская грамота* есть? Ну и пусть!
Простим уж Василию шалость.
* * *
Дондеже свет солнца и мир наш стоит,
Как прежде есть вертикаль власти,
Огонь древних греков*2 нас не удивит,
И мечников злобные пасти.
От шкурок куниц взгляд на доллар упал,
И куны*3 сменили на евро.
Тогда князь с дружиною сам присягал,
Теперь присягают на сребро.
Забыто и древнее русских питьё,
Которое было на мёде.
Теперь с этикеток читаешь враньё:
«Кристальная, чистая», вроде.
Чиновник и воин варяг первым был,
Иными словами «пришелец».
Сенатор был родом не тех мест, где жил,
Другим слово – «переселенец».
Поместное Вече решало вопрос,
Земля была собственность князя.
Сегодня до Вече народ не дорос,
У власти бессилье… от «грязи».
Древнее в отечестве нет мудрецов –
Волхвы были славны с Олега,
Искусство гадания тех праотцев
Дошло и до нашего брега.
На пасху кулич разноцветный едим,
Блины – как весна наступила,
А крестимся только, когда мы хотим?
Горбатого правит могила.
Кто верит в добро? А кто верит в закон?
Безумный не ведает страха.
А СМИ что вещают? Один пустозвон…
Поставьте пластиночку Баха.
А над погребеньем у скифов стоят
Курганы, размером с наш домик.
Теперь на погосте родные хранят
Курганов подобие – холмик.
__________________________________
* - Словенская грамота – Ветхий и Новый завет;
*2 - имеется ввиду фейерверк;
*3 - после шкурок куниц, служивших формой обмена, кунами стали называть деньги.
И тысяча лет по крещенью Руси
Не вытравят варваров знаки.
Они в плоть и кровь христиан проросли,
Подмяв православия злаки.
Давайте помянем тех лет времена,
И первых славян наших тыны*.
На добрую почву легли семена,
Но стон их мы слышим поныне.
Скажу в заключенье для тех христиан,
Кто искренне Богу лишь верит:
Всмотритесь в икону, известную вам,
«Георгий и чудо со змеем».
Щит воина маской украшен не зря,
И выглядит солнцем с лучами –
Языческий культ, ни на что несмотря,
На гербе присутствует с нами.
* * *
Вспоминая начальные леты
И царей, и великих князей,
Стон над Русской землей без просвета
Раздается до нашенских дней.
Эх, Владимира взять пригвоздить бы
К старым Киевским добрым холмам,
А теперешних – вздернуть на дыбе,
Неповадно чтоб было чинам.
* * *
_____________________________________
*- в старину оборонительное заграждение из врытых в землю заостренных бревен;
*2- это самая ранняя икона покровителя Москвы – Георгия Победоносца – относится к началу XIV века.
Давайте мыслью пронесемся
над землями
И вместе первых лет славян
сейчас помянем.
За землю Русскую, за веру,
христиане!
А с нами кто не пьёт,
тот сам себя обманет.
* * *
«Послушайте, ребята,
Что вам расскажет дед.
Земля наша богата,
Порядка в ней лишь нет».
«История» А. К. Толстой.