Две недели злился бес - драл соломенную крышу,
А потом разлил в поля молоком белесый пар,
Но к проделкам интерес потерял и еле дышит,
В партитуре ноября вдруг споткнувшись о бекар.
Лишь мышиная возня на чердачном толковище
Нарушает сладкий миг - домового чуткий сон,
Их, браслетами звеня, он опять по дому ищет,
И ругает злой старик свет не вымытых окон.
Да подгнивший перевод вовлеченный дружным хором,
Отвечая наугад попадает в точный срок,
Ведь уже не первый год приобщенный к разговорам,
Он всегда ответить рад пенью дюжины досок.
Не гудит, ни бьет, ни рвет - царство сна и томной лени,
Свет неярок, звук едва распознаешь в тишине,
И никто не позовет... только чьи мелькают тени,
Чьи плетутся кружева на некрашеной стене?