Он ругать её мог-день деньской,
выражал недовольство во всем,
то в салате не чувствовал соль,
то рубашка помята на нем.
То он пыль на карнизе нашел,
то духи её пахнут не так,
головная, от них вроде, боль,
то носки не найдет он никак.
Она кротко молчала тогда,
хоть и знала грехи его все,
ночевать приходил не всегда,
день рожденья не помнил совсем,
и чужая помада была-
все терпела она. И не раз.
Вычищая, с любовью в глазах,
его щеткой зубной-унитаз!