Я гляжу на постылые дали,
И желанье лелею в секрете:
Я хочу, чтоб меня расстреляли,
И желательно, чтоб на рассвете.
Только прежде, чем птиц оголтелых
Сдёрнет залп исключительной меры,
Над моим исковерканным телом
Поглумились чтоб всласть изуверы.
Чтобы луком разили и водкой,
Чтобы грязно и зло матерились,
Чтоб пороли с оттяжкой, в охотку,
Так чтоб бабки на печках крестились.
Чтобы стены уделали красным,
Чтоб палёным воняло за дверью,
Чтоб страдал, перепуганный насмерть,
Над ведром палача подмастерье.
И чтоб я устоял, не поддался,
Чтобы думал о вечном и высшем,
И загадочно чтоб улыбался,
И сверлил бы их глазом заплывшим.
И чтоб сердце от визга запора
Вдруг зашлось бы в немыслимой грусти!
И взвели б по команде затворы,
И сказали: "Покайся, отпустим."
Я бы плюнул им в мерзкие рыла!
Я бы бросил им гордое слово!
И тогда хоть на миг позабыл бы,
До чего ж эта жизнь бестолкова...