А Диармайд - похож на оплеванный грязный колодец,
И больше уже не журчит, как весенний ручей.
Он многое делал - в обиду ли прочим, в угоду, -
Он многое сделал... Вот только не помнит, зачем.
Он стал - пусть совсем ненамного, но все-таки старше.
На парочку жалких жизнешек, мальчишеских лет, -
Пусть юность - уйдет, - но еще на прощанье помашет,
Станцует цветным огоньком на остывшей золе.
А Грайне отныне влюбляется в жалких уродцев,
Ее научили, - уродцы красивы внутри.
Быть может - блефует. А может - устала бороться.
Лишь - хочет кого-то, кому бы огонь подарить.
Отдать насовсем, навсегда и без права возврата
Взамен обеспечив себе - пусть не Вечность, но рай...
И Диармайда нету, но Грайне смирилась с утратой, -
Пусть многое было, - но все это было вчера.
А Фин... у него вообще рубежом перечеркнут
Весь путь его долгий, и прежняя жизнь сожжена.
И мечется дух над водой силуэтом нечетким -
Чтоб после, нырнув в глубину, оттолкнуться от дна.
Нырнуть в глубину, постепенно во тьму погружая ,
Себя - и ее, оплетясь серебристой струной...
Нырнуть ли за тем, от которого раньше бежала?
Ведь Грайне нырнет...
Чтобы завтра проснуться иной.
А тот - все страдает, все ищет - и все не находит...
Он больше не Диармайд, - теперь его имя - Володя.