О Родине моей, России,
Светло писать я нынче не могу,
Хорошие слова просились,
Но чувство не подвластно языку.
От праздников чумных и пьяных,
Салютами мне выжжены глаза,
Что б не видал полей в бурьяне,
Что б не искал в прицеле небеса.
Что б не ловил я в детском взгляде
Жестокости мороз и пустоту.
Пивной апломб и секс-всеядность...
Но сердце отторгает слепоту.
Вот лезет мне в глазные ямы
Двуглавый опостылевший медведь,
И челядь, с властными ветвями.
Я начинаю медленно звереть!
Пассивность, знаю точно, губит!
Как надоело быть мне ни при чём!
У полстраны лежат на полках зубы!
На ум приходят Стенька, Пугачев,
И даже сухорукий Сталин!
Вот он бы воровать уже не дал!
А тех, которые украли,
Отправил бы, бессрочно, в Магадан.
Но есть еще пример Китая.
Там жестко лечат татей и хапуг.
В затылок пулю негодяям.
А в Эмиратах рубят кисти рук.
И нам бы так, без промедлений,
Ввести закон... да кто ж его введёт?
Из Мавзолея вставший Ленин?
Из нынешних живых никто не в счёт.
Я верю, схлынет грязь и пена,
Вот только мне и внукам не дожить.
Терзают жадно Русь гиены.
Но некому им бо’шки размозжить...
С тоской смотрю на клин гусиный,
И мне бы так, с потомством, вдаль рвануть,
От проданных берёз, чёрт с ними,
Из проклятой страны, куда-нибудь…!