http://www.white-guard.ru/wfor/viewtopic.php?f=9&t=92
Музыкально-театральный спектакль
«Здравствуй, тихий Дон, снизу доверху, сверху донизу; с Кубанью вольною, Тереком бурным, Яиком студёным, Иртышем полноводным, Амуром широким, и вы, атаманы-молодцы, в станицах привольных – и всё казачество искони славное!..»
Из старинной казачьей здравницы
Действующие лица и исполнители:
Вступительное слово (бывалый казак)
Альникин Николай (молодой донской казак)
Христина (возлюбленная Альникина)
Челокожный (красный комиссар)
Безверская Варя (портниха)
Сергей Бехтеев (офицер белой гвардии, державный поэт)
В сценах участвуют: казаки, белогвардейцы, красноармейцы, моряки, нищие, цыгане;
Действие происходит на Дону, в Крыму, в Ницце (Франция);
Время действия 1920 – 1931 годы;
Музыкальное оформление спектакля представлено на электронных носителях и на аудио-касетах. Нотирование музыкальных произведений – в приложении.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Занавес опущен. На авансцену из-за кулис выходит ведущий спектакля - донской казак в военной форме.
В е д у щ и й (обращаясь к зрителям, говорит сдержанно)
Насильственное отречение от престола Государя Императора Николая Александровича 2 марта 1917 года, было следствием трусости и обмана царского окружения, изменившее царской присяге.
Искупительный подвиг царя-мученика за грехи России, напоминает искупительную жертву Сына Божьего, взошедшего на Крест за грехи всего мира. Державный поэт Сергей Сергеевич Бехтеев, изгнанный из большевистской России, так написал о том, что последует за этой мученической казнью царя:
Предатели, рождённые рабами,
Свобода лживая не даст покоя вам.
Зальёте вы страну кровавыми ручьями,
И пламя побежит по вашим городам...
Ведущий уходит за кулисы. Занавес открывается.
На высоком берегу Дона стоит казак Николай Альникин со своей возлюбленной казачкой Христиной. Тихо падает снег. Николай дарит Христине красивую шаль. Христина обнимает и целует казака. Слышатся тревожные звуки набатного колокола...
А л ь н и к и н (обращается к своей возлюбленной) Любимая, мне пора... Будем прощаться (исполняет песню на слова А. Садкова «Тихо падает снежок»)
Тихо падает снежок на берег Дона
И на шаль казачки молодой;
Проводи меня, любимая, до клёна,
Где встречались мы - расстанемся с тобой...
Припев:
На землю опустились, словно лебеди - снега,
В донских степях уже метут метели,
И на синих ветрах, высоко в небесах -
Песни Дона подковы запели...
Юный месяц загляделся на звезду,
Серебрит станицу чистым серебром...
Кто накликал к Дону красную беду?
Кто надумал расказачить тихий Дон?..
Припев:
Как могли мы защищали степи Дона,
Насмерть бились с сатанинскою ордой,
Но приходится у молодого клёна
Расставаться, светлоокая, с тобой...
Припев:
Альникин и Христина обнимаются на прощанье, он уходит, а она машет ему вслед подаренным платком...
За сценой слышаться звуки жестокой сечи (звон сабель, выстрелы, ржанье коней). Постепенно звуки сечи удаляются и смолкают.
Х р и с т и н а (исполняет песню на слова А. Альникина «Ты подуй, подуй, ветер низовый»)
Ты подуй, подуй,
Ветер низовый,
Ты надуй, надуй
Тучу грозную.
Принеси на Дон
С четырёх сторон
Дорогих гостей -
В степь раздольную.
Принеси ты их
Грозной тучею –
Казаков лихих
На степной простор.
Забурлит волной
Тихий Дон седой,
И в священный бой -
Смело выступит.
Сбросим цепи мы -
Цепи рабские,
Сгинет царство тьмы
Нечестивое.
Ты надуй скорей,
Ветер низовый,
С голубых морей
Тучу грозную...
Занавес опускается
КАРТИНА ВТОРАЯ
В избе с расписной русской печью временно расположился штаб конного отряда Красной армии. Командир отряда Челокожный, заложив руки за спину, довольный прохаживается от печи к стене и обратно. Хозяйка дома Варя Безверская ставит на стол самовар.
Б е з в е р с к а я (обращается к Челокожному с приветливой улыбкой) Отведайте нашего домашнего чаю, товарищ красный командир...
Ч е л о к о ж н ы й (остановившись, говорит неторопливо, чувствует себя героем) Умница, Варя, разумеешь, что после нашего горячего сраженья, неплохо горячим чайком побаловаться... Казаки-то думали, что они в бою непобедимы, но не понимают того, что их всего лишь горстка, а мы-то собрались со всей матушки-России, да и навалились на них гуртом, немало им бандитам показалось... (смеётся)
Б е з в е р с к а я (говорит ему в тон) Так, так, товарищ красный командир, гуртом и батьку побить легче... А я вот, поверите мне или нет? – в день столько колпаков-будёновок шью, что за месяц, чуть ли не целый полк этими колпаками околпачиваю...
Ч е л о к о ж н ы й (с удивлением) Да ну?..
Б е з в е р с к а я (говорит с большой убедительностью) Ей-богу, не вру!..
Ч е л о к о ж н ы й (нахмурившись) Только вот этого, Варя, не надо: про боженьку вы мне лучше не упоминайте, а то ведь, чего доброго, авторитет ваш: чик - и улетит!..
Б е з в е р с к а я (сконфуженно) Да ведь это я так просто... к слову пришлось...
Ч е л о к о ж н ы й (назидательно) И намёка на этот опиум нам не надо, потому как этот чудовищный пережиток прошлого отравляет человеческое сознание. А вот, что касается будёновок, – это стоящее дело!.. Нам много будёновок надо для победного шествия мировой революции. Пролетарии всех стран скажут тебе спасибо! Понимаешь ли ты это? дело твоё можно оценить в мировом масштабе!..
Б е з в е р с к а я (словно выросла на целый вершок и даже дух перевела, прежде чем достойно осветить красному командиру ещё одно стоящее дело) А мой Иван коней для Красной армии скупает у народа...
Ч е л о к о ж н ы й (говорит в сторону) Вот ведь какие громадные дела делаются в этом небольшом доме, для победы мирового пролетариата!.. (произносит вслух) А где же твой Иван деньги берёт, чтобы коней покупать?..
Б е з в е р с к а я (после небольшой заминки, говорит шутливым тоном) Да у них же и берёт деньги, у наших простаков; сначала деньги у них в долг берёт, а потом у них же за эти деньги и коней покупает...
Ч е л о к о ж н ы й (с нескрываемым удивлением) И люди по доброй воле дают ему и деньги, и коней?..
Б е з в е р с к а я (с гордостью) А как откажешь в помощи деньгами для Красной амии, если ты сознательный? Мой Иван прямо им говорит, если не поможете Красной армии, то белые бандиты скоро у вас всё хозяйство отнимут, да ещё и высекут...
Послышался шум в сенях. Два красноармейца ввели в избу пленного казака Альникина
П е р в ы й (докладывает Красному командиру с гордостью) Вот, товарищ командир, я под этим казаком коня подстрелил, так он со всего маху и ухнулся об землю!..
Ч е л о к о ж н ы й (обращается к Альникину с иронией) Ну что, казак, отвоевался, отмахал своей шашечкой? (Альникин молчит) Чего молчишь? И что вы за люди такие, казаки? Ведь знаете, что лавина идёт, что сопротивление бессмысленно... Я никак не пойму, какой смысл вам куражиться, героев из себя изображать?..
А л ь н и к и н (говорит с достоинством) Вы решили порушить нашу вековую вольницу, а воля для казака - дороже жизни...
Ч е л о к о ж н ы й (говорит с чувством превосходства) Нашёл ты, казак, чем гордиться - клочком надела... Вот, к примеру, нам коммунарам есть чем гордиться - мировой революцией пролетариата!.. Понимаешь: революция – в мировом масштабе!.. Все фабрики отдадим в руки рабочих, всю землю – крестьянам! – чувствуешь, какая разница в масштабах, казак!..
К а з а к (улыбается) От слов до дела, как от земли до неба - далеко... А мы гордимся конкретными делами казаков: подвигами Степана Разина, Ермака Тимофеевича и многих других атаманов. Донские Казаки-землепроходцы - Ермак Тимофеевич, Семён Дежнев, Ерофей Хабаров и другие прошли от Дона до Амура и Китая, от Аляски до Канады, Калифорнии и Мексики, - всюду образовывали вольные казачьи поселения, уважая обычаи и традиции местного населения. Казаки проявили себя в Куликовской битве, в ополчении Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского, в сражениях под Бородино и под Полтавой и можно ещё перечислять до бесконечности геройские подвиги казаков во славу войска казачьего и величия земли Русской...
Ч е л о к о ж н ы й (с силой ударяет ладонью по столу) Хватит, казак! С тобой всё ясно. Тебя ничем нельзя отскоблить, только и остаётся, что в распыл тебя пустить... (Варя Безверская, стоявшая всё это время у печи, взяла с лавки вёдра с коромыслом и, проходя мимо Альникина, случайно зацепила за него коромыслом. Всё последующее событие произошло столь стремительно, что иначе как чудом, случившееся не назовёшь. Альникин выхватил у Вари коромысло, одним махом вышиб им окно, выскочил на улицу с коромыслом, ударил им красногвардейца, ведущего по улице коня на поводу, вскочил на коня и, размахивая коромыслом, со свистом и гиком скрылся за селом. Красноармейцы всполошились, закричали, загалдели: ах! ах!.. Руками мах, мах!.. Из винтовок палят, в погоню пустились... Да куда там, можно ли казака догнать, если он на коне?.. Чуть замешкались, а его и след простыл...
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Занавес опущен. На авансцену выходит ведущий спектакля.
В е д у щ и й (обращается к зрителям) Казаки и белая гвардия в неравной схватке, после ожесточённых сражений вынуждены были отступить от берегов Дона и Кубани, через равнины Таврии и Крыма, выйти к Керчи и отправиться по Чёрному морю на пароходах в чужие края изгнанниками. Они испытали унизительные «сидения» в лагерях в голоде и холоде, жили в закопченных бараках и землянках, выполняли тяжёлую работу на чужбине по строительству дорог и жилищ. Но истребить казачество, как замыслили Ленин и Троцкий, им не удалось. Казачье зарубежье постепенно укреплялось в разных уголках мира, сохраняя свою самобытную культуру, обычаи, веру, обряды, казачьи песни, пляски и боевой казачий дух.
Уходит. Занавес поднимается. Вид берега моря. У костра сидят казаки, среди которых находится и Николай Альникин.
П е р в ы й к а з а к (обращается к Альникину) Спой, брат, что-нибудь для души!.. Любы нам твои песни.
В т о р о й к а з а к (обращается к Альникину) Брат Николай, я заметил, ты всё о чём-то пишешь, может быть, ты сложил новую песню? Спой нам (протягивает ему гитару)
А л ь н и к и н (берёт в руки гитару, говорит с грустью) Братцы мои, не могу я смириться с нашим поражением. Когда это такое было, чтобы казаков били и чтобы они отступали и отступали, пока и отступать стало некуда?.. (исполняет свою песню «В горах Кавказа»)
Далёко позади остались степи Дона,
Родные хутора, станицы, курени...
Все сердцу близкие: старушки, дети, жёны
На произвол судьбы осталися одни.
Припев:
Как же это, братцы, как это, донцы, -
На произвол судьбы осталися одни?..
Мы уходили с тайной надеждой – вскоре
С победой возвратиться к милым очагам...
Но и Кубань, как Дон мы отдали врагам,
Чрез горы и леса мы добрались до моря...
Припев:
Как же это, братцы, как это донцы, -
Чрез горы и леса мы добрались до моря?..
Восстали против нас и люди и природа:
«Зелёные» - навстречу, «красные» нам вслед,
Налево – горы, лес, дожди и непогода,
А справа море - тысячу сулит нам бед.
Припев:
Как же это, братцы, как это, донцы, -
Что справа море – тысячу сулит нам бед?..
Все наши помыслы о Родине далёкой,
Мечтаем мы во сне и наяву о ней,
Страдает без нея душа в тоске глубокой,
И грудь сжимается тоскливей и больней.
Припев:
Как же это, братцы, как это, донцы, -
Что грудь сжимается тоскливей и больней?
Появляется Сергей Бехтеев.
Б е х т е е в (громко приветствует казаков) Здоровы были, казаки!..
К а з а к и (отвечают дружно) Слава Богу!..
Б е х т е е в (обращается к Альникину) Любо, брат, любо поёшь, аж за сердце берёт. Не будем унывать, братья казаки, уныние - плохой попутчик нам. Это за грехи наши тяжкие, за отступничество от веры и царя - даёт нам Господь испытание. Примем же это, как очищающее душу и сердце благо, сохраним наши силы, закалимся и сплотимся крепче в казачьем кругу зарубежья и в урочный час вернёмся к Отчизне, когда она нас призовёт. А пока молитвами и песнями будем очищать душную атмосферу над нашей родиной (исполняет музыкальный речитатив «Молись, казак»)
Молись, казак, в стране чужой,
Молись, казак, за край родной...
Молись за тех, кто сердцу мил,
Чтобы Господь их сохранил.
Пускай, теперь мы лишены,
Родной земли, родной страны,
Но верим мы: настанет час,
И солнца луч блеснёт для нас.
Молись, казак, чтобы Господь
Послал нам сил всё побороть.
Чтобы могли мы встретить вновь
В краю родном мир и любовь.
К а з а к и (просят Бехтеева) Сергей Сергеевич, душа-человек, спой нам, а мы подпоём...
Б е х т е е в (берёт у Альникина гитару, исполняет свою «Казачью песнь»)
Многоводный и широкий
Всевеликий тихий Дон,
Шлю тебе я, сын далёкий
До сырой земли поклон.
Здравствуй, батюшка любимый,
Здравствуй, русская река,
Ты прими поклон, родимый,
От Донского казака.
Изнывая на чужбине,
По степям твоим скорбя,
И в лишеньях, и в кручине
Помним всюду мы тебя.
Не забыть станиц далёких,
В мирных степях хуторов,
И казачек светлооких,
И радушных стариков.
И над берегом Дуная,
В муках горя и обид,
Наша песня удалая
Прежней вольностью гремит.
Ты услышь её, родимый,
Ты разлейся в даль и вширь,
Дон великий, Дон любимый,
Дон-Иваныч богатырь!..
Казаки восклицают: «Любо! Любо!..»
Б е х т е е в (говорит взволнованно) Братья мои, дозвольте сказать в нашем славном казачьем кругу: мы уходим, чтобы снова вернуться к родным казачьим куреням, к родному Дону и Кубани, к Таврии и Крыму, к Дунаю и низовьям Волги. Пусть не сразу, но обязательно вернёмся, как уже бывало в стародавние времена.Мы казаки особый древний народ, потомки древнего колена воинствующих славян. Куда бы не раскидала нас нынче судьбина, мы всё равно едины, как родные братья!.. Неповторимо наше искусство, песни и танцы, самобытен наш дух. Мы хранители древней традиции и языка. Как жили наши деды общинами, свободными от всякой власти над нами, так и вовек пребудем свободными. Наш казачий круг – вот наша сила и власть, а зло, которое накатило на нас с целью полного истребления, оно захлебнётся в собственной крови и сгорит в собственном пламени...
Читает «Забыть ли мне?» (музыкальный речитатив)
Забыть ли мне величие России,
Её священный дедовский уклад,
Её могущество, подобное стихии,
Её святынь торжественный обряд?..
Забыть ли мне полей её безбрежность,
Её весну, прекрасную, как сон,
Её зимы седую белоснежность,
Её то грустный, то весёлый звон?..
Забыть ли мне мой дом и сад тенистый,
Аллеи лип с таинственной их мглой,
Речную гладь с волною серебристой,
Родимый кров и мир его былой?..
Нет, никогда в скитаньях на чужбине,
Вас, тени прошлого не в силах я забыть,
Как образок, вручённый мне святыни,
Вас на душе я буду век хранить...
Раздались возгласы казаков: «Любо!.. Любо!..»
А л ь н и к и н (обнимает Бехтеева, говорит взволнованно) Как же сильно поэзия друга, брата-казака заряжает душу энергией!.. (читает своё стихотворение «Люблю небесный свод...»)
Люблю небесный свод, громадой туч покрытый,
Люблю величественный громовой раскат,
Когда повсюду ветер замолчит сердитый
И птицы замолчат...
И молния, прорезывая сумрак ночи,
Так ослепительно блеснёт тебе в глаза,
И хлынет вдруг из туч дождя поток могучий, -
Люблю тебя, гроза!..
Сама Природа-Мать, царица мирозданья,
Под гром и молнии является нам в мир,
И щедро рассыпает всякому созданью
Священный эликсир.
Язык её громов и молнии сверканье
Нам о величье говорит и красоте,
И зарождается великое желанье –
Стремиться к высоте!..
Раздаются раскаты грома, сверкает молния. Занавес опускается
КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ
Занавес опущен. На авансцене появляется ведущий спектакля.
В е д у щ и й (говорит сдержанно, но с большим чувством) Гонимые казаки восходили на пароход, как с Креста на Крест. Бывшая святая, а ныне ставшая грешной Русь, понесла наказание за вероотступничество и пролитую царскую кровь. Не только изгнанники, но и оставшиеся в России, также оказались на кресте. Вскоре, вся Россия покрылась сетью концлагерей и была доведена до самой крайней степени истязания голодом и эпидемиями. Ленин писал Молотову 19 марта 1922 года: «Строго секретно. Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах люди едят людей... мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей и обеспечить себе фонд в несколько миллионов золотых рублей...».
В истории всегда так было: когда злодеи пытались ловить жар птицу, они хватали – мокрую курицу... Уходит за кулисы.
Занавес открывается. На пристани у парохода «Самара» державный поэт Сергей Бехтеев прощается с боевым конём, исполняет песню «Конь мой, конь» (слова А.Садкова)
Б е х т е е в (поёт)
Пусть в чудо верить уж нельзя,
Хочу поверить, хоть с трудом,
Что конь вернётся мне, друзья,
И тихий Дон, и отчий дом...
Промчусь по бархатным лугам
Вдоль Дона бережком крутым,
Хоть верить в чудо уж нельзя, -
С конём вновь встречусь вороным.
Припев:
Конь мой, конь, конь вороной,
Скоро ль, конь, встречусь с тобой?
Друг мой конь, слышишь меня,
Как без тебя жить стану я?..
Что косы расплетаешь, грусть,
В висках седые ковыли...
Ты мне мила, казачья Русь,
Как небу милы журавли...
Степные кони мне – друзья,
А тихий Дон – мой отчий дом,
И даже высказать нельзя,
Как дорог сердцу батька-Дон!..
Припев:
Конь мой, конь, конь вороной,
Скоро ль, конь, встречусь с тобой?
Друг мой конь, слышишь меня,
Как без тебя жить стану я?..
Бехтеев треплет за гриву коня, целует его, вытирает свои глаза платком. Казаки, успокаивают Сергея Бехтеева, берут под уздцы коня, передают поводья купцу-цыгану. На пристани, прощаясь с Отечеством, казаки исполняют песню на слова Н. Альникина «Мы не изменники...»
Мы не изменники Руси, на нас клевещут...
Мы в жертву Родине отдали, что могли;
Любовью нежной к ней у нас сердца трепещут,
Но вот уходим мы во все концы земли...
Чтоб пламенно любить её и там, родную,
Свободу обретём, коль счастья не нашли...
Её мы выстрадали здесь в борьбе за Русь святую,
Уходим, пожелайте нам счастливого пути...
Оставшиеся братья также вскоре
За нами двинутся по нашим же следам...
Ведь мир велик в безбрежном мировом просторе
Найдётся уголок-пристанище всем нам!..
И всюду будем ждать заветного мгновенья,
Когда потребует к себе Отчизна нас.
На зов ея мы двинемся без замедленья...
Счастливый путь! Прощайте, братья! В добрый час!..
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
КАРТИНА ПЯТАЯ
Занавес опущен. На середину авансцены выходит ведущий спектакля.
В е д у щ и й (говорит с чувством гордости за всё казачье братство, которое росло и крепло даже на чужбине).
Итак, в руках отступившей Белой армии вместо боевых шашек оказались кирки, лопаты и тачки – большинство из них были заняты на строительстве дорог и жилья на чужбине. В глазах слёзы и щемящие душу картины милой покинутой родины: маковки станичных и сельских церквушек, старый родительский дом, милые старики и старушки и верный друг-товарищ боевой конь.
Многие из них не отделяли себя от падшей в грехах матери-Родины, как истинно любящие сыновья своего Отечества они брали на себя эти грехи, каялись и достойно несли свой крест изгнания. Господь даровал им силу веры в грядущее духовное воскресение России. Пророческими стали слова державного поэта Бехтеева о воскрешении Храм Христа Спасителя из руин. Теперь задача казачьего зарубежья состоит в том, чтобы воскресить храмы духовные в сердцах людей...
Уходит за кулисы. Занавес открывается. Вниманию зрителей представлена сцена трудовых буден казаков, прокладывавших дорогу. Работают кирками и лопатами, возят материалы на тачках. Появляется Бехтеев, с продовольственной сумкой.
Б е х т е е в (обращается к казакам) Братья казаки, оставим тяжкий труд, нам надо подкрепиться. Я принёс еды, что нам Бог послал (казаки оставляют работу). А ещё, братья, принёс я печальную весть из России: недавно красные вандалы во главе с Троцким взорвали Храм Христа Спасителя (казаки крестятся); так они уже взорвали тысячи храмов, воздвигнутых на святой Руси. Ныне страна покрылась сетью концлагерей и миллионы людей расстреляны (казаки молча крестятся, Сергей Бехтеев читает своё стихотворение)
Пусть льётся смрадная река,
Грозя культуре потопленьем,
Я говорю через века
С грядущим новым поколеньем.
Оно оценит и поймёт
Порыв наш пламенный и смелый,
И вслед за нами в бой пойдёт
За наши старые уделы.
Оно полюбит древний быт
Святой, страдальческой России,
И снова храмы воскресит
Для православной Литургии.
А л ь н и к и н (обращается к казакам) Да, братья мои, сполна России предстоит испить горькую кровавую чашу. Но жить на чужбине для казака страшнее пытки. Даже Ницца с её лазурным солнечным берегом не смягчает страдания души, не приносит ей облегчения. Слишком тяжело вспоминать милые донские степи, но и забыть их невозможно ни на минуту...
Б е х т е е в (говорит с чувством великой грусти) Не время нам ещё, братья мои, слетаться орлами к Дону, погибнем там без всякой пользы для отечества, пока ещё мы нужнее здесь в изгнании. Теперь по всему миру созданы наши казачьи общины, они растут и крепнут. Ещё не выпита вся чаша страдания народа в России, так горячо встретивших красную чуму. Вот посудите сами (декламирует своё стихотворение «Поверженный храм»)
Народ безмолвствовал, что храм Христа взрывали,
Злодейство видя, робко все молчали,
Никто взывать к препятствию не смел
И на защиту встать отважно не хотел.
Все в рабском трепете беспомощно глядели
На нехристей, что радостно галдели,
Как предки их у скорбного Креста
В глазах у всех распятого Христа.
Сердца не дрогнули от зрелища такого
При осквернении всего для нас святого,
И грелись молча, русские Петры,
Безмолвно обступив горячие костры.
Москва постыдное молчание хранила,
Казалось, совесть умерла, и сгнила;
И ни один из роковых Иуд
Петлёй не кончил жалкий самосуд!..
А н и к и н (Читает своё стихотворение «Что делать нам?»)
Так что же, пусть стучит тяжёлый молот?
Пусть грудь больней сжимает нам печаль и голод?
И пусть проходят дни и годы без просвета?
Всё также новые невзгоды дарит лето?
Хожденья новые сулит нам заграница,
А возвращенье нас к станицам - и не снится...
В чужих обломках проведём остаток жизни,
Один лишь свет у нас в очах - любовь к Отчизне...
Все присутствующие глубоко задумываются. Занавес опускается
КАРТИНА ШЕСТАЯ
Альникин стоит на берегу моря. Слышится шум прибоя и крики чаек.
А л ь н и к и н (говорит с чувством глубокой тоски) Боже мой, услышь мои мольбы; подскажи, научи, как мне быть? Не могу больше жить я на чужбине... Здесь можно сойти с ума...
(читает своё стихотворение «Взвейся птицей», музыкальный речитатив)
Взвейся птицей в поднебесье, мой мотор;
Подо мною – густолесье склонов гор.
Мир остался подо мною там, внизу;
Здесь я чувствую родную бирюзу.
Выше, дальше улетаю к небесам;
Всё постиг я - и не знаю, кто я сам...
Мчусь я бешено навстречу вам, миры,
Сторонитесь, изувечу, раскалённые шары!..
По бескрайностям бездонным я парю;
Пусть на солнце раскалённом и сгорю!
Не страшуся я, горячий, и сгореть:
Лучше ведь, чем по-собачьи умереть!..
Исполняет песню «Ненаглядной» (слова А. Альникина)
Расскажи, мой друг, хоть во сне ты мне,
Как живёшь одна ты в родной стороне?
Дивной грёзою, сказкой нежною
Ты приснилася мне, безмятежною.
Из-за гор-морей, мне блесни сюда,
Путеводная ты моя звезда.
Ветерок чуть-чуть шелестит листву –
Не твою ли здесь слышу я молву?
Облака вверху с яркой синевой
Всё рисует мне образ милый твой.
А года не ждут, как стрела летят, -
Счастья нашего, видно, не хотят...
Всюду тьма царит непроглядная...
Появись, приснись, ненаглядная!..
(декламирует своё стихотворение «Старушке маме»)
Там, за горами, за синей далью,
В станице милой
Одна ты в храме стоишь с печалью
Старушкой хилой.
Ты вся седая, ты вся в морщинах,
Ты вся – в терпенье, -
Но всё ж, родная, Творцу за сына
Ты шлёшь моленье.
Любовь и вера не оскудели
В груди иссохшей.
Им есть ли мера?! К какой шёл цели
Твой сын усопший?
О жизни вечной в упокоенье
Молись, родная,
В любви сердечной ты примиренье
Найдёшь, страдая...
В морщинах милых печаль сотрётся,
Пройдут напасти,
Здесь жить не в силах!.. И сердце рвётся
Моё на части...
Прости, родная, моё бессилье,
Мой страх без меры...
Лишь ты, святая, имеешь крылья
Любви и веры!..
(Альникин лишь на мгновенье склонил свою голову, но вдруг, словно очнувшись от тяжкого сна, восклицает) Боже, ты ли посылаешь мне это видение – цыганский табор кочевой? Господи, ты услыхал мои горячие мольбы и даруешь мне спасительную надежду вернуться на Дон, пусть даже и таким невероятным способом – с цыганским табором? (говорит решительно) Да будет так, как Ты, мой Господь, подсказываешь мне!.. Уйду на Дон с табором!.. Ничего не скажу моим братьям-казакам, оставлю им записку... Надо всё как следует обдумать (исполняет свою песню «Цыганский табор за городом»)
Весна... в цвету стоят деревья.
Зазеленело всё травой.
Цыганский табор для кочевья
Собрался шумный и живой...
Сияет солнце в небосклоне,
А у подножия горы
Раскинут табор... бродят кони,
Дымят меж бричками костры.
Меня скитальца потянуло
Из душных улиц на траву,
Где даль безбрежная заснула –
Туда, за эту синеву.
Мне захотелось, как лекарства
От наболевших в сердце ран,
Изведать нового мытарства
Под беззаботный шум цыган...
Решительно уходит за кулисы. На сцене появляются все участники спектакля. Хор исполняет песню на слова Н. Альникина «Гей, славяне!..»
Гей, славяне, все мы дети матери единой,
Запевайте дружно, братья, наш напев старинный.
Жив он, жив он, дух славянский, светлый дух народа;
Наше знамя – честь и правда, наш девиз – свобода!..
За Отчизну, за свободу мы сражались смело,
Мы вставали брат за брата, за святое дело.
Жив он, жив он, дух славянский, вольный и могучий;
Наше солнце не закроют никакие тучи!..
Мы протянем руку братьям через горы, реки;
Наша дружба нерушима, - будет жить вовеки.
Жив он, жив он, дух славянский, дух народной чести;
Никогда нас враг не сломит, если будем вместе!..
Конец спектакля