Солнце сегодня необычайно яркое. В воздухе чувствуется наступающая жара. С каждой секундой становится все жарче, несмотря на вчерашнюю прохладу.
Никто, собственно, не знал и не догадывался, что сегодня – знаменательный день. Вслед за этим днем пойдут другие, в которых будут развиваться последующие живые организмы, поколения, строиться заводы, небоскребы, лайнеры, самолеты, космические корабли для освоения другого, бескрайнего мира. Но для этого потребуется очень много времени, бесконечно много. И к тому же, чтобы на этой земле появились другие, ее необходимо освободить. Освободить для более высоких целей, для более высокой жизни…
Сейчас, собственно, никто ни о чем не думал. Возникает вопрос: а могли они думать вообще?
Могли, конечно. Они – такие же, как и мы с вами. Безусловно, в некотором роде они проигрывают нам в умственном развитии, но кто сказал, что они не могли любить, радоваться жизни, испытывать все то же, что и мы? Они понимали мир таким, каким он был тогда, без украшений и пустых слов.
Постарайтесь не делать резких движений, ведь это – территория травоядных динозавров. Одни из таких, диплодоки, несколько похожи на современных слонов, только ящерообразных. Четверо диплодоков вместе отправились на прогулку. Очевидно, это семья, судя по тому, как дружно они держались, насколько тесны между ними, на протяжении всего шествия, были отношения.
Поляна в лесу дышала благоуханием. Тут росли всевозможные дивные цветы, вились вокруг доисторические лианы, точно питоны. Сотни мелких зверей, жуков сновали туда-сюда. Странные насекомые садились стайками в большие ложа розовых растений, прятались, а после появлялись, держа в тоненьких лапках маленькие белые кусочки, которые потом надлежало класть в домики.
За работой насекомых и игрой различных животных следил самый младший диплодок из всех четырех. К слову, эти ящеры такие огромные, что малыш в высоте своей походил на жирафа. Остальные же, диплодок-отец, диплодок-мама, диплодок-брат, возвышались на добрые десятки метров над самым длинным деревом, устремляющимся в небо.
Маленький диплодок и будет одним из главных героев в этом рассказе. Назовем его Ролло.
Старшие степенно улеглись на траву, а младший все бегал за чудными бабочками, весело смеясь и стараясь поймать. Казалось, им тоже нравится игра – они то отлетали от него, то возвращались, дразня маленького динозавра. Здесь все жило своей радостной жизнью.
Ролло забыл обо всем, играя. Даже о недруге, гадрозавре Актеоне. Актеон был его ровесником, и они вечно не ладили между собой. Казалось, что от самого рождения в них заложена неприязнь друг к другу. А еще у гадрозавра был один-единственный глаз, пару которому он потерял в стычке с мегалозавром. Этот тиран с гребнем на голове никогда не упускал случая насолить диплодоку и наоборот. Оба соревновались во всем, и Ролло не прощал себе, если у него что-то получалось хуже, чем у Актеона. Никто и не думал находить общий язык. Так уж повелось.
Над головой диплодока пролетел, тревожно крича, птеродактиль. Родители и брат недоуменно переглянулись.
Никогда на поляну никто не забредал просто так - то была собственность диплодоков. Но в этот раз, оглянувшись на шум, Ролло заметил ящера, отличающегося от их племени. То был хищник, свирепый барионикс, вечно голодный, клыкастый и жуткий. Он наводил страх на меньших ящеров, но на этот раз Ролло заметил, что динозавр выглядел подавленным, словно был шокирован какой-то новостью и выглядел совсем не хищно. Маленький диплодок никогда не видел барионикса в подобном состоянии и невольно испытал к нему жалость.
Динозавр тяжело дышал, еле стоя на двух лапах. Когда, предчувствуя самое ужасное, диплодоки приблизились к нему, он объяснил, что на их лес, по словам провидца Альтроскана, надвигается по небу черная туча-демон. Уведомив диплодоков, барионикс изо всех сил, какие только у него остались, бросился прочь.
***
Ролло уже чувствовал происходящее. Он видел толпу динозавров всевозможных видов и подвидов, стремительно скачущих, летящих и бегущих куда-то. Толком никто не знал, что будет, веря мудрому Альтроскану и собственному чутью. Во всяком случае, все обязательно надеялись на лучшее.
Огромная стая диплодоков шла в безопасное место. Ролло шел с ними, стараясь не отставать от взрослых. Он оставался спокойным, потому что в поле его зрения еще не было ничего, что могло бы его спокойствие поколебать.
Но это только пока.
Первое горящее тело пронеслось над стаями ящеров, приземлившись в гуще толпы, недалеко от диплодоков. Краем глаза Ролло заметил, что ядро угодило в нескольких эорапторов и в мудреца Альтроскана. От них осталась только гора пепла.
Страх охватил динозавров. Началась суматоха. Все бежали, не разбирая дороги, ничего не замечая перед глазами, процессии рушились. Второе ядро упало прямиком в стаю гадрозавров. К счастью, некоторые успели отскочить и пламенная звезда сожгла буйное зеленое дерево, поражавшее доисторической, прямо-таки неземной, красотой.
Ролло чуть не затоптали мамонтободобные, оттеснив диплодока ближе к реке. За могучими, большими динозаврами он не мог разглядеть свою стаю и оказался отрезанным от семьи. Самое время волноваться.
Пожар никогда не дает долго размышлять о своем положении. Надо было действовать. Рядом, совсем близко от ящера взорвался еще один огненный шар. От растительности на том месте осталась лишь пыль, одна лишь черная пыль.
Ролло со всех ног кинулся бежать, не разбирая пути. Главное - подальше от огня. Несколько раз он пробовал посылать сигнал родным особым звуком, но никто не отзывался. (А может, из-за шума они или Ролло ничего не услышали?). Тогда диплодок набирал еще большую скорость в своем беге.
Катастрофа. Большой пожар. Пожар, про который будут слагать легенды. Тот самый пожар, при котором вымрут все до единого…
Все живое становилось пеплом. С каждой секундой становилось все меньше и меньше чистого кислорода, которым можно было бы дышать. Ролло не видел ничего. Он бежал и был погружен в свою тревогу. Он был изолирован от остальных диплодоков и теперь попросту не знал, что ему делать. Внезапно, совсем неожиданно для себя, он заметил Актеона, бегущего рядом с ним, с испуганными, затуманенными страхом глазом, с бессильно повисшими передними лапами и высунутым сухим языком.
С удивлением и ужасом Ролло узнавал в нем себя. Себя в том, кого он чувствовал издалека, за тысячи километров, в пожизненном конкуренте и враге. Актеон уже практически падал, страдая от жажды, но еще чудом держался и бежал, сохраняя равенство с диплодоком. Ролло еще не видел его таким. В этот день все разом стали какими-то беспомощными. И хищники, и травоядные.
Ролло почувствовал, что его и гадрозавра понемногу начинает объединять общая беда. Актеон, так же, как и Ролло, был отделен от своего племени огнем. Отстал или потерялся, неважно. Главное – ощущавший себя одиноким диплодок теперь не один. С уставшим Актеоном, вяло водившим одним единственным глазом из стороны в сторону, не замечавшим даже Ролло, происходило нечто похожее. Такие эмоции для двух динозавров были в новизну.
Через несколько мгновений его недруг упал, цепляясь когтями за землю. Ролло медленно обернулся и остановился возле него в исступлении, игнорируя бесконечный поток бегущих ящеров. Вот он – извечный недруг, лежит беззащитный и истощенный. Оставить его? Да, оставить. Он сам виноват, что свалился наземь. Ролло, вспомнив все обиды и неприятности, что доставлял ему Актеон, собрался было продолжать путь.
Еще раз он обернулся, чтобы навсегда запечатлеть этот образ у себя в памяти. Изумленно заметил, как Актеон, еле живой, немного приподнялся на тонких лапах и как-то пошевелил челюстью, жалобно глядя на диплодока. На большее у гадрозавра не хватило сил и голова его снова опустилась на траву.
Диплодок застыл. Нет, такого быть не может! Ему почудилось, будто Актеон позвал его. Значит, гадрозавр надеялся на его помощь?
Медленно, сомневаясь, вопреки всем животным инстинктам, Ролло отталкивал шеей динозавров, добираясь до своего противника. Он кое-как взвалил его себе на спину, на это ушло много времени. После, шатаясь, побрел сквозь толпу по направлению к реке.
***
Он обрызгивал его холодной водой с реки и сидел с ним на берегу, пока тот не очнулся. Хоть тут было чуть-чуть спокойней. Огонь был не так страшен возле воды.
Ролло улегся возле Актеона, заслоняя его от астероидов и палящего солнца на черном небе. А небо действительно было черным. Оно как бы надело траур и печалилось вместе со всеми динозаврами.
Раз за разом он полоскал большую рану-ожог гадрозавра. Сам не понимал почему. Раньше он немного побаивался его. А сейчас вот охраняет и ждет, когда к нему вернется сознание.
Ролло сознавал, что и физически, и в восприятии жизни становится старше. Совсем недавно он – подумать только! - гонял бабочек, а теперь дотащил своего недруга-гадрозавра к реке, не оставив погибать одного.
Он кардинально менялся. Наверное, время пришло. Как жаль, что подобные метаморфозы связаны с жесточайшими катастрофами, но жизнь такова.
А пламенный демон все же не дремлет.
Астероиды сыпались с неба, обстреливая тех, кто внизу. На берегу горел песок и в земле оставались глубокие дыры, но Ролло, хоть и страшился, сидел и терпеливо ждал, когда очнется Актеон. Когда заряд пламени взорвался буквально в метре от них, диплодок почувствовал свою готовность прикрыть гадрозавра собой от горячих бомб, и стал горд за себя.
Актеон изумленно уставился в Ролло. Так вот кто – его спаситель?.. Он виновато опустил голову, осознав, что именно благодаря диплодоку не умер. Не сгорел, как дерево, не стал пищей для хищных птиц. Удивлению и почтению Актеона не было границ, от былого высокомерия, от духа соперничества не осталось и следа. Гадрозавр понял, что пока он играл в детские игры, Ролло начинал взрослеть. Ролло впервые увидел в нем не противника, а новое существо – товарища.
Обоих внезапно осенило, что спастись друг без друга они не смогут. Вместе динозавры облегченно вздохнули, увидев в ящере напротив гарантированную поддержку.
А между тем астероиды посыпались с новой силой. И один из них попал в воду. Взметнулись дымки брызг, и Ролло подумал, что вода – единственное более-менее безопасное место. Ему было страшно за себя, страшно за Актеона, так как диплодок знал, что на нем лежит огромная ответственность.
Знаками ящер спросил, может ли гадрозавр дойти до воды и чувствует ли он в себе силы поплыть. Актеон с готовностью кивнул, хотя был еще слаб. На его теле кровоточила огненно-красная рана, которую Ролло периодически полоскал и к которой успевал прикладывать заживляющие травы. Все это под сопровождение пылающих, падающих с целью уничтожения, звезд. А декорациями были руины когда-то прекрасной, волшебной местности.
***
Диплодок погрузился в прохладную воду. После необыкновенной жары она показалась ему наивысшим счастьем. Он успокоился, впервые за этот день проникся уверенностью в собственных силах, уверенностью, что все будет хорошо. Рядом с ним плыл гадрозавр, плыл медленно, часто подолгу не мог вздохнуть на поверхности. Кислород и то страдал. Теперь все вокруг пахло горелой корой, шкурой, кожей. И вода была какого-то странного, пепельно-огненного цвета, но оставалась холодной. Теперь все было не так, как раньше.
Иногда Ролло приходилось подталкивать своего товарища вперед. Таковое занятие очень неудобно, и вскоре диплодок устал, но они продолжали путь. Цель диплодока – противоположный их берегу остров, находившийся довольно далеко. Только бы доплыть! Ролло надеялся, что в одной из пещер они переждут астероидный дождь. Именно эта надежда и новый друг, которому было намного хуже, чем ему, придавали ему сил, заставляли не думать о своей усталости. Немного времени спустя они поменялись местами – Актеон плыл сзади, держась зубами за длинный хвост Ролло. Так они проплыли почти половину всего расстояния.
Расслабившись, Ролло вдруг осознал, что никаких зубов на хвосте не чувствует. И развернулся. И, развернувшись, замер от ужаса. Прямо перед ним была акула гигантских размеров, чудовище, смесь крокодила и хищной рыбы, с серыми глазами и огромной пастью.
Ролло по сравнению с ней, конечно, был ничтожен. Он содрогнулся при мысли, что подпустил столь жуткого гиганта так близко к себе и к Актеону. Содрогнулся при мысли, что чудище преодолело рядом с ним доброе расстояние.
Диплодок думал, что точно потеряет сознание, настолько чудовищным был этот зверь. Но не потерял - он был крепким динозавром. Просто от страха кровь в его жилах остановилась, сердце тихонько уплыло в самый конец хвоста. Но, переборов первоначальный испуг, Ролло приготовил когти и зубы. Почти в тот самый момент, когда увидел мертвого Актеона, в красноватой дымке, на самом дне, с прикрытым единственным глазом.
Да, ему будет сложно бороться, ведь среда его обитания - суша. Но теперь ящер точно знал, что делать, словно обрел путеводную звезду.
***
Это была великая битва, битва рыцаря-диплодока с ужасным драконом. Битва за недавно обретенного друга, за те этапы развития, что прошел он за удивительно короткое время.
Сейчас Ролло чувствовал груз опыта на себе, большое количество новых мыслей, идей, он чувствовал, что еще нужен земле, ему еще рано ее покидать. Он обязан сразиться хотя бы за свою жизнь.
Схватка была долгой и яростной. Диплодок боялся одного – устать и остановиться, понять, что больше не сможет всплыть на поверхность за воздухом. Под конец Ролло стал проигрывать гигантской акуле, и теперь она больно жалила ящера своей иглой, что торчала у нее изо рта. Диплодок отбивался, как мог, ранил клыками брюхо чудовища, царапал его острыми, как шип, когтями. Знал, что сдается, старался удвоить усилия. Казалось, битва будет длиться вечно. Ролло думал, что еще немного, и он, подобно гадрозавру, упадет на дно, и чудовищная рыба будет праздновать свою победу над очередным ящером.
Но нет, он не сдастся. Не сдастся... Не... Последний раз вонзил он когти в жесткую шкуру гиганта и, почувствовав клыки у себя на шее, закрыл глаза.
Если бы кто глядел на этот бой со стороны, то поразился бы мужеству маленького ящера и его храбрости. Бой несокрушимой акулы и бесстрашного диплодока - это стоит зафиксировать в исторических архивах.
Но и акула не выжила, так как на нее тотчас упал огненный астероид. Словно бы судьба сама разрешила схватку, так, как ей угодно. Только диплодок этого уже не видел...
***
Сегодня отличный день. Светит солнце, белые корабли-облака размеренно плывут по синему морю. Сегодня, так же, как и 65 миллионов лет назад, никто не догадывался, что этот день мог бы перекрыть все великие исторические дни, этот день мог бы повлечь за собой споры, рассуждения умов планеты.
Рассмотрим одну картину. Возле мирного озерца наслаждались жизнью люди. Некоторые были с большими туристическими рюкзаками за спиной, другие просто собрались отдохнуть на природе. Около водной глади, ничего не предвещавшей, играли и купались дети. В тени раскидистого дерева сидели на полотенцах компания подростков из четырех человек. Они шумно и весело разговаривали, поедая бутерброды. Один из них, школьник шотландского лицея, Нейл, всматривался в озерцо, словно видел что-то на самом дне, будто бы просвечивая своим взглядом тихую, спокойную воду. Он точно раскрывал другую, подлинную ее сущность. Часто он любил приходить сюда один, стараясь выбирать дождливые, холодные дни, когда людей было мало. Это ведь только сегодня друзья затащили его в жару, единственный раз. Тогда он оставался один на один с природой, с тем истинным, настоящим миром, частью которого являлся и сам. Он любил, когда ливень контрастным душем падал на голову, капля за каплей, пока не стихнет. Любил подолгу разговаривать с деревьями и травами, цветами, водой. Бывало, как только он посадит на ладонь маленькую игривую ящерку, сразу начинает обращаться к ней и зверек не убегает. Как бы это странно не звучало, ящерица внимает Нейлу, тихо беседуя с ним на своем языке.
Этот человек, пятнадцати лет отроду, в недалеком прошлом боксер, находился в полном взаимопонимании с природой, с таким огромным, чудесным миром, что люди забросили в самый дальний угол шкафа под названием «память». Мы создаем какие-то волшебные планеты, рисуем, описываем, всем нравится, все аплодируют. А никто и не догадывается, что прообразом самых чудесных чудес, каких создавала только человеческая фантазия, есть наша родная природа. Нужно научится хотя бы искренне радоваться, что мы, жалкие, награждены таким неоценимым скарбом!
***
«О, как жаль! - думали растения. - Как жаль, что люди нас не защищают».
Все то же самое думали деревья, земля, животные. Деревьям-то вообще худо приходится. То их рубят, то ветки ломают, то листья срывают, то глупцы-влюбленные вонзают в кору острие ножа, чтобы увековечить свои имена. Исполосованное, заклейменное вдоль и поперек дерево стоит и не может вымолвить ни слова. Что уж говорить о том, что бы дать в нос увесистой ветвью. Только молча терпит, печально колыша оставшимися ручками.
Природа раньше умела говорить, а люди – ее понимать. А сейчас вроде разучились, променяв живые просторы на холодные, сплошь напичканные электроникой коробки.
Ролло так же озадаченно плавал по дну, размышляя над глобальной проблемой. Прошли миллионы лет, но он был так же полон сил, как раньше. Диплодок несколько раз всплывал при людях, но быстро погружался назад. Он понял, что напугал маленьких двуногих существ. И решил, что всплывать будет только ночью или же когда людей совсем мало. Он научился подолгу не дышать, но чтобы раз в несколько часов набирать воздух, он еле-еле высовывал морду на поверхность и надеялся остаться незамеченным.
Динозавр много раз замечал парня, что приходил сюда в плохую погоду. Ролло все видел, все его разговоры с цветами, с животными, и все понял; что парень этот не такой, как все. Пару раз Ролло даже хотел выйти на сушу – он так истосковался по земле! Но останавливал себя: понимал, что Нейл, как все люди, подверженный страхам. Больше всего диплодок боялся напугать его, Нейла, милого, прекрасного в своей добродетели представителя другой цивилизации.
Но все же однажды он решился. Динозавру и человеку помог дождь.
Нейл сидел один на пирсе, читая книгу под зонтом. Ролло осторожно подплыл к самой мели, аккуратно высунул голову и прикоснулся к его ноге, что была погружена в воду. Медленно отводя глаза от романа, друг природы вскрикнул, увидев голову ящера, но не одернул ноги.
С книгой в руках, застыв, он так и прирос к земле, не смея сдвинутся с места. Сердце его бешено колотилось, мысли в голове сплелись в один толстый, непонятный клубок. Лохнесское чудовище! С парнем такого еще не было – ужас, восторг, счастье, интерес, сомнения, - острый коктейль! Но он успокоился, как только заметил, что динозавр беспечно улыбается.
Улыбается? Нейл не поверил своим глазам, Ролло не верил своей пасти. В последний раз он улыбался 65 миллионов лет назад.
Это была трепетная встреча. Буквально с первой секунды, с первого взгляда, они поняли друг друга. Нейл осторожно приложил руку к голове диплодока. А тот не разозлился, напротив, он улыбнулся еще теплее. Потом паренек поглаживал ящера уже смелее, а вскоре Ролло осторожно вышел на сушу. После долгого забытья(длиной в шестьдесят пять миллионов лет)ходьба казалась ему величайшим наслаждением.
Долго друг к другу им привыкать не пришлось, и они часто ходили и плавали вместе. Нейл не мог никому рассказать о своем новом друге, и от этого страдал. Люди разучились верить. Он так и будет жить, страдая – сначала от радости, а потом от горя, и в обоих случаях от невозможности выразить, высказать свои чувства.
Между человеком и ящером и в самом деле день за днем зарождалась дружба. Гуляя с Ролло, или Несси, Нейл сознавал, что на этом свете возможно все. Прогулки, чудесные прогулки по парку с динозавром! Школьник восхищался им, боялся его, но как-то по-особенному, понимая, что только ему, Нейлу, выпала такая честь. В одни мгновения он думал, что это сказка или сон, так не похожий на реальность. За последнее время паренек очень привязался к диплодоку и уже не представлял без него своей жизни. Им было хорошо вместе, вместе они ощущали себя неотъемлемой частью земного круговорота.
В одну лунную ночь прогулку паренька и ящера заметил так же прогуливающийся человек. Сначала он, как и Нейл, не поверил своим глазам, - это же надо, само Лохнесское чудовище! Гуляет! С подростком!
Человек этот, по имени Фабиус Барнс, был обычным браконьером, мгновенно оценившим ситуацию. Конечно же, у чудовища отличная шкура, которая блестит, словно дорогой камень, а его зубы, белые, как слоновий бивень! Если четко провернуть дело, то все это можно продать по выгодной цене. Он это подметил и зря времени не терял – на следующий день пришел в парк с ружьем наготове. Никого не было – погода пренеприятная. Полиция тоже отсиживалась в своих штаб-квартирах, ибо на улицах шел такой дождь, еще с грозой, что и собаку никто не выгонит.
На этот раз Барнсу повезло. Их было трое – он в кустах, а на поляне Нейлу и Ролло. Школьник вел себя как обычно, только ящер немного беспокоился, словно предчувствуя что-то. И это первый раз за целый месяц, впервые с новым другом.
Барнс решил немного позабавиться. Что он, не справится с мальчишкой? Наперевес ружье, кепка и солнцезащитные очки в каплях дождя.
- Это твой? Где откопал? Дашь погладить?
Нейл обернулся и понял, в чьи сети попался, но решил говорить спокойно и уверенно.
- Убирались бы по-хорошему.
- Не так грозно! - рассмеялся Барнс. – Можно подойти поближе, рассмотреть?
Он вознамерился было и впрямь подойти к Ролло, но Нейл храбро преградил ему дорогу. Паренек был обязан защитить друга, гостя в его мире. А Ролло невольно содрогнулся, подумав, что эта история принимает похожий оборот его истории. Сам он когда-то защищал Актеона от огня и мстил за него акуле… Теперь вот и его черед быть защищенным… Но теперь, как и в далеком прошлом, он будет оберегать и Нейла – это его последний друг на земле.
- Ну ладно, мальчик. Отойди-ка в сторонку, не мешайся, - браконьер толкнул паренька, но тот лишь отошел на шаг и сказал:
- Он вас убьет.
- Еще кто кого! – довольно причмокнул Фабиус и стал прицеливаться.
Нейл отчаянно ударил браконьера в лицо, прежде чем сам свалился наземь от удара прикладом.
- Ныряй, Несси!
Но Ролло и не думал ни о чем таком. Он хотел вмешаться в эту драму, но не смог. Не успел. Фабиус опередил его. Единственная пуля попала в голову диплодока. И ее хватило.
В ту же секунду произошло нечто удивительное. Фиолетово-белая молния, словно скипетр разгневанного Бога, пронзила браконьера насквозь...
***
«Так получилось, что Провидение не дало завершить Барнсу его дело, - говорил Нейл в интервью научному изданию. Парень все-таки решился рассказать обо всем своем приключении и даже познакомился с группой экспертов-палеонтологов, что исследовали погибшего Ролло.
– Мне казалось, этой сказке не будет конца. Динозавр помог мне, я никогда не был настолько счастлив, как тогда с ним. Кто бы мог подумать, что мне, обычному школьнику, улыбнулся диплодок, поверил мне, а я… я оказался недостоин этой чести. Но зато я смог найти язык, на котором мы разговаривали, язык всех живых существ. Мы понимали друг друга, могли выразить все, что чувствуем.
Было ли мне с ним хорошо? Было. Очень! Но до чего доводит людская жадность! Для бедного Барнса, человека с низким моральным уровнем, даже такая реликвия, как доисторическое существо была всего лишь способом наживы! – в Нейле вскипала ярость.
– Подумать только… за находку такого ящера ученые бы заплатили ему в триста раз больше, чем он сам бы мог помыслить. Но только в том случае, если бы он сам его нашел. А я бы не отдал ни за что. Даже за наибольшие награды на земле.
Мы сами приближаем конец света. Делаем родную планету неустойчивой, такой, которая может рухнуть в любой момент. Как карточный домик от малейшего дуновения ветерка. А виноваты в этом мы, повторюсь, мы, люди. Нам бы вспоминать почаще, что нужно смотреть по сторонам, наконец, вверх, на бесконечное небо, что день за днем прощает все. В том числе и этот огромный грех – превращение человечеством дарованную твердую почву в канат. По которому пройти с каждым разом все труднее. Мы превратили планету в карточный земной шар. Так и запишите. Нейл Эйбрамс.
- Спасибо вам, Нейл, замечательная речь...
- Стойте, стойте! – крикнул паренек корреспондентам, собиравшим уже свои вещи. – Для меня очень важно напоследок сказать спасибо ему, дорогому диплодоку, за прекрасные мгновения, за прекрасные дни! Пусть он и не прочтет, не узнает, а вы все равно опубликуйте, ладно? Жаль, я не успел сказать этого раньше. Я не думал, что все может так быстро закончиться. Спасибо, что не оставил меня тогда одного. Пасмурные, дождливые дни стали для меня самыми светлыми, благодаря тебе.
Мне хочется верить, что когда-нибудь мы все-таки встретимся. Пусть уже в другой, лучшей жизни...
/08/2011, 14 лет.