1
Наш Цезарь так велик, что в Риме знает каждый-
Богатый и бедняк, насколько титул крут,
Но вот уже приник к губам клинок булатный,
Который в свете дня целует Брут.
Свободный гражданин любовь своих вассалов
Измерил глубиной отточенных клинков.
Весь Рим лежал пред ним, но Рима было мало,
И стал ли он другим, простив врагов?
Цвет белый иногда меняется на красный,
На красном красный цвет никто не отличит.
Брут празднует тогда, когда мы с ним согласны,
В канун весенних ид ещё молчим.
Потом хотим любви, спокойствия и счастья,
По простоте своей и верим, и скорбим.
Пришедший вслед за ним уложит время в кляссер,
Где первый, где второй, где третий Рим?
История простит, народ за всё заплатит,
Цвет красный есть восход, но он же и закат.
Идущий впереди, в крови испачкав платье,
Сумеет убедить, что он твой брат..
Рим пал, Великий Рим, враги снимают маски,
С лица стирают грим и принимают жезл.
Теперь другой герой свои раскажет сказки
О том, как жжёт огонь открытых жерл.
2
Одни хотят побед, величия и власти,
Другие ждут любви, хотят растить детей,
Но есть ещё и те, они особой масти,
Те трутся в суете среди людей.
Представьте, у земли остановилось сердце.
Те не пойдут спасать, и Цезарь не пойдёт.
Те будут в темноте в собольих шубах греться,
А кто тогда пойдёт? Ах, да, народ.
Но, если это так, тогда кому мы служим,
И если это так, то почему молчим?
Готовы свою плоть поить из грязной лужи,
На выю колокольчик и мычим.
3
Колокола звонят в России слишком часто.
Когда они звонят, подходит к горлу ком.
Колокола звонят от горя и от счастья.
Звонят колокола, но только вот по ком?