Мир окутав колдовским туманом, правит ночь под ореолом сна. Пролила на мрачные поляны бледное сияние луна. За лесной непроходимой чащей скрыта королевская страна, та, где колыбель принцессы спящей, жертвы роковой веретена.
Древний замок, сумраком объятый, тайну заклинания хранит. В темных зачарованных палатах мертвое безмолвие царит. Под крылами сна застыли люди, словно в мрамор обратясь навек. Тихо спят и короли и слуги, сотни лет не поднимая век.
И, в роскошном золотом убранстве, спит она – любимое дитя, гордость и проклятье всего царства, – в ожиданьи смысл обретя. Лик ее божественно прекрасен, волей чуда, сотни лун спустя. Приговор времен над ней не властен. Вдаль тысячелетия летят.
И танцуют сумрачные тени на щеках из хрупкого стекла. Не было веретено смертельным – магия добра ее спасла. И надежда сердце бы согрела, если б сердце чувствовать могло. Но в душе давно заледенело, что когда-то пело и цвело.
Ночь, рисуя странные узоры, лунный свет ей в косы заплетя, тихо ворожит: «Уж скоро, скоро, он придет, прекрасное дитя. Спи, принцесса, пусть твою обитель не тревожат страхи. Потерпи! Близок час и близок твой спаситель, он все знает, он уже в пути!
И расступится терновник жгучий, расцветет весенний дивный сад, и рассеет сумрачные тучи неотступный и отважный взгляд. Он ворвется, солнечный и яркий, озарив, как светоч, все вокруг, и коснется поцелуем жарким мрамора твоих холодных губ.
Разразится вешняя гроза, засияет тысячами красок мир огромный. Распахнешь глаза – и поверишь в лучшие из сказок. Колдовство спадет, лишившись власти. Улыбнешься, как звезда, светла:
"Здравствуй, мое призрачное счастье!
Как же долго я тебя ждала!" ».