Глава 13. Рядовые будни белых акка-буана.
Следующие три дня слились для нас в увлекательную, но одновременно и монотонную сагу какого-то малобюджетного телесериала, в котором нет ни начала, ни конца, а любую из серий можно смотреть без ущерба для восприятия общего художественного замысла. «Спецэффектами», вроде ритуала Белой Луны, нас больше не баловали. Ночных плясок возле костра не устраивали. В деревне, слава Богу, никто не болел, не умирал и, увы, не женился. Более того, ни мужчины, ни женщины поселка в эти дни не отлучались за его пределы больше, чем на один-два часа. Однако скучать от безделья (в полном смысле этого слова) нам не приходилось.
Пигмеи восприняли наше появление, скорее всего, как данность, поверив сразу и окончательно, что мы пришли к ним надолго, а, возможно, и навсегда. Они зачислили нас в соплеменники и даже подобрали какое-то странное название, вроде «аккабвана» (белый пигмей).
Дело в том, что понятия «пойти в гости» у этих племен не существует. Точнее, оно сильно отличается от нашего. Если бы им удалось убить на охоте слона, то тогда, безусловно, « в гости», на пир подтянулись бы жители нескольких пигмейских деревень. Все бы знали, что деревня опустеет, как только будет съеден последний кусок мяса. Сейчас же слона не было, так что «гостить» никого не приглашали…
Об этом нам рассказывали и сам вождь, и его сын Мтубо. Кстати, с парнем, после того как его статус «готового к инициации» воина был подтвержден обрядом удачного очищения невесты, мы крепко сдружились. Он же и поведал нам о том, почему многие девушки так боятся Белой Луны. В состав особой мази, наносимой на кожу девушки, входит кожа лягушки аги. А она смертельно ядовита. Впрочем, мы и сами знали об этом. Если бы на коже невесты были порезы, раны, или у неё, не приведи господь, во время каталептического сна вывалился язык, и мазь попала в рот, то смерть была бы неминуема. К счастью, такие случаи встречаются крайне редко. И здесь будет уместно сказать о том, насколько весь организм маленьких лесных людей приспособлен к экстремальным условиям проживания в диких джунглях.
Начнем с того, что кожа пигмеев, как мы уже упоминали, издает специфический резкий запах. Трудно сказать, что он совсем уж неприятный. Скорее, на любителя. В нем очень сильны «парфюмерные» оттенки мускуса. Так же, как в знаменитых духах «Poison», например. Кстати, существует легенда, что этот аромат был задуман величайшим французским парфюмером именно после его каникул в экваториальной Африке. Цель африканской экспедиции Кристиана Диора состояла в том, чтобы создать провокационные, драматические по своему воздействию духи. И он в этом преуспел, прожив около месяца примерно в том районе, где сейчас находились и мы, но со стороны Йокодумы. Правда, «дикий» аромат вызвал очень неоднозначную реакцию у публики. «Духи - яд для сердца» - написал Поль Валери. И это - абсолютно точно, ибо сильные ноты мускуса, как правило, и притягивают своим ярким, харизматичным и соблазнительным ароматом, который трудно игнорировать, но и столь же сильно отталкивают. Потрясающее название – «Яд» - выражает одновременно и страсть, и ее антагонизм - смерть. Так что теперь вы примерно представляете, чем пахнут пигмеи, если отбросить дополнительные благородные цветочно-фруктовые оттенки элитной парфюмерии, смягчающие жесткий природный мускус.
Благодаря повышенной активности желез внутренней секреции, кожа пигмеев постоянно покрыта тонким прочным слоем «сала», или «воска» и кажется на ощупь жирной. Мы были свидетелями того, как туземцы пробирались сквозь колючий кустарник, который на нашей коже, например, оставлял глубокие царапины: они проходили сквозь шипы так, словно те были нежной молодой хвоей. Кожный «жир» придает их эпителию особую эластичность и прочность.
Кроме того, если присмотреться внимательно, станут заметны многочисленные рубцы и разрезы, украшающие кожу пигмеев. Изначально мы считали, что это особый вид декоративной татуировки. И это правда, но только отчасти. Вся Африка знает, что лучших, чем пигмеи, лекарей и фармацевтов на всем Черном Континенте не найти. Мы не удивимся, если окажется, что и специальное «тату-шрамирование» кожи имеет специальное медицинское предназначение, а не просто является данью традиционной моде. Когда пигмеи достигают возраста двух-трех лет, шаман (или вождь-шаман) делают на их коже тонкий, глубокий и короткий надрез. В этот надрез вкладывается яйцо или личинка какого-нибудь насекомого. Подрастая, личинка прокладывает под кожей тоннель, стремясь вырваться на свободу. Кожа набухает, нагнаивается и затем рубцуется. Процедура эта повторяется неоднократно, толщина и длина «рубца» регулируются тем насекомым, которое внедряется под кожу. «Узор» тоннелей прогнозируется и корректируется шаманом. Именно поэтому шрамы выглядят не хаотично, а весьма декоративно и воспринимаются украшением.
Но к чему бы терпеть такие мучения? Почему не обойтись обычным тату или просто обычными глубокими узорами-царапинами?
Кажется, что ответ лежит на поверхности. Это не просто украшения. Это – прививки! Да-да! Древнейшие и примитивные прививки от страшных тропических болезней, передающихся, в основном, через укусы насекомых. Поэтому и не удивительно, что те вспышки лихорадки, малярии, филариаза, саркопсиллоза, миаза, дракунулёза, шистосомии, которые являются бичом для большинства африканских народов, пигмеев почти не затрагивают.
Между прочим, даже соблюдение всех правил гигиены и превентивные меры не всегда спасают и цивильных путешественников от некоторых болезней и паразитов, а вот пигмеи не болеют!
Кстати, если вы решите повторить наш маршрут и отправитесь в Африку, обращайте особое внимание не на крупных животных или даже хищников. Остерегаться следует других, почти невидимых врагов: клещей, жуков, мух и москитов.
Тропические кровососущие клещи живут на растениях, на почве, в щелях стен. Они — разносчики многих опасных болезней. Не срывайте впившегося в Вас клеща: капните на него одеколоном или йодом. Повторяйте «прокапывание» до тех пор, пока не убедитесь, что вам могут оказать квалифицированную медицинскую помощь.
Будьте особенно внимательны к разнообразным жукам, их в Африке тысячи: постельный жук, поцелуйный клоп, жук-триатомид и другие — все они пьют кровь и переносят болезни. Прячутся в щелях жилища, в помещениях для скота, в норах грызунов. На пропитание выходят ночью. Поэтому без особой нужды ночью по джунглям лучше не гулять.
Легенда Африки – муха це-це. Это коричневая или жёлтая муха длиной около сантиметра. Узнать насекомое не сложно. Крылья её перекрываются под брюшком, хоботок направлен вперёд. Питается исключительно кровью человека и животных. Разносит самые опасные болезни, в том числе сонную. Распространена в некоторых районах Африки. Привлечь к себе внимание этой опасной мухи можно тёмной одеждой, а вот отпугнуть - белой. Коричневая разновидность це-це кусает только движущиеся жертвы. Муха нападает чаще всего на животных, но человека считает деликатесом. И потому даже в окружении огромного стада антилоп, где-нибудь, на сафари в Уганде, вы должны помнить, что це-це будет охотиться на вас! Живёт она в тенистых местах с высокой влажностью почвы. Жёлтая разновидность мух, которая чаще встречается именно в джунглях ЦАРа и Камеруна, к счастью путешественников нападает на человека редко, только во время остановок на открытых пространствах.
Однако мы отвлеклись. Но отвлеклись не случайно. Все наши переживания по поводу возможных болезней и эпидемий были вызваны в то время недавней температурой Михаила. Согласитесь, мало приятного подхватить даже самую легкую простуду в тех краях, где до ближайшей аптеки, или фельдшерского пункта предстоит «пробежка» в пару сотен километров… Мы внимательно всматривались в поведение Миши, пытаясь понять, вылечился ли он полностью, или просто успокаивает нас, претворяясь здоровым. Судя по тому, что таблеток он больше не пил, прервав даже курс антибиотиков, самочувствие нашего товарища было замечательным. Следовательно, теперь мы с легким сердцем могли начать более активную «деятельность», в том числе, совместную с пигмеями охоту и, конечно же, долгожданный марш-бросок через «заповедный лес» и необжитые территории в сторону Нолы – поселка авантюристов и контрабандистов.
Правда, на такое путешествие еще нужно было постараться уговорить наших маленьких товарищей. Поэтому мы из всех сил завоевывали авторитет у местных граждан, стараясь продемонстрировать им свою выносливость, силу, храбрость и (что немаловажно!) терпимость и доброжелательность.
Установлению взаимопонимания со взрослыми очень помогали дети. Абу, Симбо, Лайси, Мтака, Смбата, Мзонгбо, Кулья, Суситка – эти детские имена мы постарались выучить раньше других, правда, постоянно путались, кто из них кто.
Вика первой обратила внимание на то, что у детворы в деревне не так много развлечений. Мяч, который мы им подарили, вызвал бурный восторг местных мальчишек. Но долго поиграть нам в него не пришлось. Аббутель, понаблюдав минут двадцать, как юные спортсмены носятся по деревне, кидая, пиная, толкая и футболя мяч (объяснить правила хоть какой-то игры нам было сложно), забрал красивый упругий шар себе и отнес его в хижину. Заглянув к нему после обеда, мы увидели, что вождь крепко спит, закрепив мяч в расщелине веток на полу и положив на него голову. Не самая удобная подушка, но Аббутель, похоже, был счастлив. Зато дети, поняв сам принцип игры «в мяч» через два дня состряпали себе нечто круглое из тонких веточек, прочной травы, похожей на нашу осоку и обрывков и полиэтиленовых пакетов, позаимствованных в нашем шалаше. Мальчики трудились усердно и очень долго, пока не добились того, чтобы их мяч не разваливался на запчасти после первых двух ударов.
Теперь, если вам доведется побывать в тех краях, вы будете знать, откуда пигмеи узнали про футбол и баскетбол. (Шутка!)
Отсутствие другой популярной во всем мире детской игрушки – качелей – мы тоже не могли для себя объяснить. Ведь мы неоднократно наблюдали, как мальчики и девочки с большим удовольствием раскачивались на лианах, прямо рядом с деревней. Это было захватывающее, но довольно утомительное занятие, требующее особой сноровки, силы рук. И некоторые малыши, а особенно малышки, увы, в силу возраста пока не могли принимать участия в подобной игре. Чему очень сильно огорчались.
Виктория и Михаил, подбив Ричарда, стали уговаривать пожилую пигмейку, пришедшую с нами из деревни, поменять ее старое рваное «сари», сотканное из какого-то прочного материала, похожего на лён, на пару больших и практически новых футболок из наших рюкзаков. Полутораметровое полотнище нам было нужно для того, чтобы соорудить некое подобие гамака, на котором могли бы качаться и совсем маленькие жители деревни. Гамак удался на славу и прослужил безотказно почти два дня! Оттеснив малышей, гамак облюбовали подростки, и довольно скоро он затрещал по швам. Хорошо хоть то, что родители малышей успели оценить удобство новых качелей. Когда мы прощались с деревней, в тени огромных баобабов качалось уже сразу три гамака…
Кстати, старая пигмейка, подарившая деревне свое платье-сари, нашим уговорам поддалась не сразу, зато потом, нарядившись в новую майку, достающую ей почти до пят, вызвала отчаянную зависть местных женщин. К слову, эта зависть могла окончиться плачевно для наших гардеробов. Пигмеи практически не знакомы со словом «личная собственность» и поэтому совершенно спокойно заимствуют нужные им вещи друг у друга. Освоившись с нашим присутствием и зачислив нас в разряд «своих», пигмеи почти перестали стесняться и совершенно спокойно заходили в наш шалаш, забирая приглянувшиеся им вещи. Так, в частности, запасы сигарет Андрея были без зазрения совести экспроприированы и выкурены уже на вторые сутки. Петровичу чудом удалось спасти три драгоценные пачки «Парламента», которые случайно попали в сумку для фотоаппаратуры. Выяснилось, что объяснять пигмеям элементарные, казалось бы, понятия про «моё» и «твоё» смысла не было. Поэтому мы просто перетащили все самое ценное в палатку к охранникам. Их, в отличие от нас, пигмеи игнорировали и даже побаивались. Возможно из-за наличия автоматов, а может быть потому, что вообще не любили представителей других африканских народностей.
С этими автоматами тоже вышла презабавная история, сильно повысившая наш авторитет в глазах столичных секьюрити, а так же Ричарда и молодых людей из клана мэтра Сиприануса.
Устав от размеренной и монотонной жизни в деревне, мы решили попросить охранников (Антуана и Лу) показать нам свое стрелковое мастерство. А если совсем честно, то пострелять хотелось нам самим. Поэтому просьба продемонстрировать «легендарную меткость африканских сержантов» была, конечно же, простой провокацией. Но она удалась. И после обеда небольшая группа жителей деревни вместе с нами и нашими телохранителями отправилась в джунгли. Для того, чтобы найти относительно просторную полянку, удаленную от деревни настолько, чтобы стрельба была абсолютно безопасной, нам пришлось преодолеть довольно большое расстояние и даже перейти вброд пару речушек. Мы шли, с любопытством рассматривая удивительный мир экваториального леса, заглядываясь на огромных, величиной с две ладони, бабочек, прислушиваясь к пению птиц. Ха! Кто вообще придумал это слово – «пение»? Петь, как показал опыт многочисленных экспедиций, умеют исключительно российские соловьи, синицы, дрозды и иволги. Большинство же пернатых Азии, Африки и Латинской Америки просто щебечет, или орёт диким голосом, очень далеким от «музыкальности и мелодичности».
Наши приятели, Лу и Антуан, освоившиеся с нами настолько, чтобы перестать вытягиваться в струнку и отдавать честь при каждом удобном случае (как научил их главный министерский начальник), хитро посмеиваясь, бежали впереди всей живописной группы. Отбежав на приличное расстояние, они приседали на корточки и начинали быстро-быстро просеивать в ручьях речной песок сквозь пальцы. Пару раз они воровато оглядывались и засовывали себе в карманы мелкие камешки.
- Рич! Они алмазы ищут? Или золото? – ноздри нашего телеоператора алчно раздулись, Саша с удовольствием присоединился бы к золотодобытчикам, если бы понимал, как выглядят самородки. Ведь все камушки в речке блестели и все отливали чем-то золотым.
- Однозначно алмазы. Золото в этих местах встречается только в шахтах. А вот алмазные трубки часто выходят на поверхность.
- А что они в карманы засовывают? Неужели за эти полчаса они нашли уже штук тридцать бриллиантов?
- Да нет, дружище, нет, конечно. Для того, чтобы вот так, на бегу, обнаружить алмаз нужен опыт и натренированный глаз. Похожих камешков тут полным-полно. Скорее всего, ребята просто придут в лагерь и попробуют порезать своими находками что-нибудь стеклянное.
- А как можно перепутать алмаз?
- Ты спроси лучше, как его можно не перепутать… Это только в огранке камень сияет и сверкает. А в природе он больше похож на малюсенький осколок мутного и грязного оргстекла, прочно застрявшего в твердом куске спрессованной грязи. Кстати! Надо свистнуть копателям, чтобы сворачивали свою незаконную деятельность и возвращались к нам. Я вижу замечательную полянку.
Мы осмотрелись. Действительно, поляна была дивно хороша. Когда-то давно в этом месте, должно быть, была слоновья топа, спуск к водопою. Деревья были свалены и поломаны. Примерно через пятьдесят метров от реки виднелись еще несколько одиночных уцелевших гигантов-венге. Наверное, нам предстоит еще раз сделать внеплановое отступление, чтобы рассказать о том, как же выглядят те джунгли, о величие и непроходимости которых мы уже так много говорили. Вы уж простите, дорогой читатель, что наше повествование пестрит подобными отклонениями от сюжетной линии. Но так уж работает голова путешественника, в которой драйв тесно переплетен с созерцательностью, а большинство происшествий тесно связано с отсутствием или недостаточностью знаний об окружающем мире.
Итак. Джунгли.
Особенность местных джунглей - необычайное обилие так называемых внеярусных растений – разнообразных лиан и эпифитов (бромелий и орхидей), которые тесно переплетаются между собой, образуя сплошной зеленый массив. В подобном лесу зачастую невозможно выделить отдельные элементы растительного мира. А отыскать поляну – вообще трудновыполнимая задача. Поляны здесь так же редки, как таежные заросли в средней полосе России. Джунгли воспринимаются хаотичным, пышным и сумасбродным нагромождением причудливо переплетенных стволов и ветвей, где в неожиданных изгибах, длинных провисах, бесчисленных губительных кольцах извиваются растения-паразиты, порой опускающиеся до земли сплошной непроходимой сетью. Трудно встретить хотя бы один ствол, который бы поднимался к лучам солнца свободным от их щупалец.
Различают два вида тропических лесов - первичный и вторичный. Первичный тропический лес, несмотря на множество древесных форм, еще относительно проходим. Густые заросли встречаются в основном по берегам рек, на прогалинах, на участках вырубки и лесных пожаров. Вместе с тем густые кроны деревьев препятствуют проникновению к почве солнечных лучей и ее просыханию: лишь десятая их часть достигает земли. Поэтому в тропическом лесу постоянно царит сырой полумрак, создающий впечатление мрачности, «гиблости» и однообразия. Однако в ходе освоения огромных пространств девственного леса человеком, в ходе развития цивилизации на смену первичным лесам пришли вторичные. То есть, на те участки, которые были вырублены, или выжжены, или выкорчеваны были занесены семена иных растений: кустарников, низкорослых деревьев, бамбука и иных трав.
Вторичный лес не обладает выраженной многоярусностью девственного дождевого леса. Для него характерны отстоящие друг от друга на большом расстоянии деревья-гиганты, которые возвышаются над общим уровнем непроходимой растительности. По выражению Джона Хантера, «человек может потратить всю свою жизнь, изучая флору и фауну на одной квадратной миле джунглей».
Теперь вы понимаете, как мы обрадовались, обнаружив в непроходимой чаще такую симпатичную полянку, на которой можно было почти беспрепятственно провести наши стрельбы.
Мишени – пластиковые бутылки из-под воды – мы установили на дальнем конце полянки. Убедившись предварительно, что патронов у нас достаточно (по 4 полных магазина на каждый автомат) решили, что один-два из них можем расстрелять совершенно безболезненно. Изначально мы планировали дать возможность показать свое мастерство Лу и Антуану, а потом, невзначай как бы, попросить автоматы и себе. Но азарт сделал свое черное дело, и беззастенчиво потеснив африканских военных, Андрей и Михаил заняли позиции на стрелковой площадке. Надо сказать, что наше стрельбище удивительно напоминало классический траншейный стенд. Глубокая канава, пролегающая с противоположной стороны поляны, в которой были установлены две палки с накинутыми на них бутылями, мало защищала от порывистого влажного ветра. Палки раскачивались. И наши мишени, то появлялись, то исчезали над гребнем канавы. Эта внеплановая дополнительная сложность только добавила нам адреналина.
- Миш! В эти качели попасть нереально! – заволновалась Вика, боясь, что мы опозоримся в глазах пигмеев и охранников.
- Не волнуйся, женщина! – Миша произнес эту фразу с сильным кавказским акцентов, давая понять, что оружие находится в опытных руках. – Смотри сюда. Я изготавливаюсь к стрельбе в направлении того высокого дерева. Оно неподвижно и потому надежно для прицеливания. Видишь, палку повело влево… Следовательно, через секунду она начнет возвращаться. Я все это фиксирую взглядом и плавно поворачиваю корпус вправо, в направлении возврата. Увидев, что палка стала наклоняться в другую сторону, я продолжаю поворачивать корпус вслед за мишенью, одновременно вскидывая автомат. Моя задача целиться в точку, расположенную примерно в 30-40 сантиметрах впереди и немного ниже мишени. Вот так. А теперь, внимание, выстрел!
- Где?
- Черт! Осечка! Попробую снова. Петрович, стреляй в левую бутылку.
- И у меня осечка…
- Что за ерунда?
- А ну-ка, давай еще разок…
Два выстрела прозвучали практически одновременно. Бутылки остались невредимыми.
- Похоже, у меня прицел сбился, или АК вообще не пристрелян.
- Аналогично, Ватсон.
- Давай с поправкой…
Осечка. Еще осечка.
Раздосадованные мужчины опустились на корточки и принялись разбирать автоматы…. Что сказать? Советский АКМ и его буржуйский аналог выглядели в равной степени плохо. Достоинства АК известны всем. Это высокая надежность даже в самых тяжелых условиях эксплуатации, неприхотливость и простота в использовании и обслуживании, невысокая стоимость… Это правда. Как правда и то, что автоматы наших охранников почти сохранили работоспособность, не смотря на совершенно наплевательское к себе отношение. Как пошутил Алексей: « Были бы тут наши армейские старшины, получили бы разрыв сердца». Ствол АКМ не чистился, пожалуй, со дня их изготовления на Ижевском заводе.
- Ричард! Позови сюда наших шалопаев и постарайся очень толково перевести им все, что мы сейчас будем говорить. – Андрей оглянулся по сторонам, увидел подходящий пень и разложил на нем запчасти автомата. – Вика! К тебе тоже просьба. Вы все равно собирались кипятить воду для чая. Сделайте это прямо сейчас. И достань из походника соду. Она там должна быть. От изжоги брали….…
Когда Лу и Антуан испуганно приблизились, наши мужчины уже вовсю трудились.
- Переводи! – Михаил сосредоточился и постарался объяснить максимально понятно. - Очищать стволы от грязи и вот этих наростов впредь нужно будет обязательно. Хорошо помогает в этом солярка, а особенно трансформаторное масло, в котором гарантировано отсутствует вода. Думаю, что в Банги все это можно найти. В полевых условиях прекрасно чистит стволы промывание горячей мыльной водой или водой со стиральным порошком, годится даже раствор соды. Раствор нужно будет залить в таз, или в котел, как собирается это сделать Андрюха, а шомполом со щетинной щеткой как поршнем втянуть воду, опустив в нее концы стволов. После чего останется промыть их кипятком, поливая из чайника. У нас чайника нет, будем лить из кружки. После этой процедуры стволы необходимо протереть сухой чистой тряпкой или бумажными салфетками (мы возьмем туалетную бумагу), в том числе изнутри и дать просохнуть.
- Миш! Тут все хуже…
- Коррозия?
- Фиг поймешь. Тут еще и налет. Медный похоже…
- Братцы, вы о чем? – Ричард приподнял брови, а охранники смотрели на нас молча, с благоговейным восторгом. Наверное, в их местной армии так вот запросто с оружием управлялись только самые главные генералы…
- Знаешь ли ты, драгоценный наш, африканский друг, что по утверждениям артиллеристов, орудия крупного калибра каждый выстрел теряют пару килограммов металла с поверхности канала ствола. Здесь не килограммы, а микро-миллиграммы, но и это сильно плохо. Кроме того, на эту поверхность тонкой пленкой от каждого выстрела наносится тонкий слой материала оболочки патрона. В большинстве случаев это медные сплавы. Но что сюда засовывали и чем стреляли бравые солдаты из Банги – я не знаю. В автомате явно не родные патроны…. И коррозию и меднение удалить механическим путем очень тяжело. Надо долго чистить ствол поступательными движениями по всей длине жестким бронзовым или мягким железным ершиком с обильной смазкой. Ни того, ни другого, ни третьего у нас нет. Плюс ко всему подклиниваются патроны в магазине, а сами патроны частью отсырели, частью разрушились… Так что стрельбища наши отменяются. Предлагаю попить кофе и возвращаться в деревню. Если получится вечером отремонтировать оружие – вернемся завтра.
- Миш! А его обязательно ремонтировать? – Вика капризно надула губы, понимая, что вечером мужчины будут заняты делом, а ей придется скучать в одиночестве.
- Виктория, не бузи! – Алексей не мог не вмешаться. – Ты же сама видела: осечка за осечкой. Ты же в курсе, что через три дня мы в самую-самую дичь отправляемся. И ладно, если нам по пути в Заповедный Лес встретится какой-нибудь воинственный туземец-людоед. Куда ни шло. Стрелять не станем, будем договариваться, прятаться или идти в рукопашную…. А если это слон или горилла? Или бешеный бегемот? Мы ему как будем объяснять необходимость дождаться второго выстрела? Да он нас пять раз разорвать успеет.
Вот так и получилось, что весь вечер нынешнего дня и даже часть следующего утра нам пришлось провозиться с оружием, приводя его мало-мальски в божеский вид. Правда, с той поры охранники прониклись к нам таким безраздельным доверием и уважением (особенно когда мы продемонстрировали-таки свои навыки прицельной стрельбы), что напрочь отказались прикасаться к автоматам, полностью доверив и их, и свои жизни Михаилу и Андрею. Сами же они отныне стали носить наши рюкзаки, баулы и сумки, с радостью превратившись в выносливых молодых носильщиков.