Магазин стоял на краю села. На пригорочке.
Село было большое, восемьсот дворов. И поселяне, знаете ли, большей частью не старики, однако, мягко говоря, наш магазин не процветал. То есть не протоптали местные жители в нашу сторону дорожку. За год – ни одного проданного товара. Но мы с приятелем сдаваться не хотели. Мы были уверены, что наши позиции верные.
Желая войти в доверие к местным гражданам, мы, как могли, благоустраивались. Мы насадили полисад, засеяли репу, развели мальву, оснастили крышу иллюминацией.
Но народ был верен Сельпо. Дважды в месяц мы наблюдали печальную картинку, когда поселяне и поселянки гордой вереницей с пустыми авоськами и мешками семенили к этому разлюбезному их сердцу Сельпо.
Нет, мы не плакали от зависти и не голосили, мы крепились – мы мужчины.
И вот мы снова стали думать. Мы раскладывали факты и так, и сяк. Взвешивали все за и против. И к утру вызрело решение поменять вывеску. Да, каким-то неведомым седьмым чувством мы поняли, что надо менять название нашего магазина. Людей пугает иностранное слово «shop» - к такому выводу пришли мы с приятелем.
Целый день мы строгали, лудили и стучали молотками, и вот на закате дня – на фоне уходящего солнца, зажестянела красочная вывеска нашего магазина. «Сельхозинвентарь» - так теперь гордо именовалась лавка.
Наша светлая мысль дала плоды. Перебоя в покупателях уже не было: ни свет, ни заря, а у прилавка толпились немногословные мужики и пронырливые бабы.
Сельхозинвентарь на селе всегда пользовался большим спросом - востребованным оказался весь наш залежалый товар. Особенно рьяно раскупались хозяйственным людом резиновые куклы – не было в округе огорода, где бы не болталась теперь на ветру такая дама. Со старенькой соломенной шляпкой на голове.