Мне сложно казаться кому-то тревожной,
И нежной, и страстной. Лить слёзы украдкой.
День пахнет свободой. Забытое «можно»
Похоже на бред. А враньё – на повадки.
Я рвусь прямо в небо, досады не чуя,
Скрываюсь от солнца под крышами зданий…
Подобно цыганке, по чувствам кочую
И знать не хочу этих всех оправданий.
Свернусь на диване с томами Ремарка,
Напьюсь от души земляничного чаю –
От чая становится весело, жарко.
Я больше почти никогда не скучаю.
Я больше не буду влюблённой и кроткой,
Послушной, смиренной, доверчивой, милой:
Сломаю оковы, преграды, решётки.
Я сделаю всё, чтоб вам жизнь постыла.
Я напрочь смету все попытки к проклятьям…
Беспечнее быть не могло на земле.
Зачем эти губы. Томленья. Объятья?
Пусть кудри – по ветру. А руки – в смоле.
Пусть гордость лишь с раем неистовым ладит,
А смелость ложится мечты поперёк.
Стихи расплываются в тонкой тетради
И близится снов пересчитанных срок.
Решил уходить? Только помни: когда-то
Ты снова придёшь, молча глядя в глаза,
Пошепчешь: «Вернёшься?».
- Я волей проклята.
Хотелось бы снова,
Да только нельзя.