Выжжено золотом имя на остром клинке.
Жажда и страсть в блеске стали холодной горит.
Кровью оплаченный и закаленный в огне,
Сердце владельца, года одевавший в гранит.
Солнцем рожденные стойко встречают закат,
Горечь раскаяния и сожаленья презрев,
Семь добродетелей, грубо стопою поправ,
В спутницы славе, избравшим проклятья да гнев.
В страхе трепещут враги - им лишь кротость удел.
Слабость, искусно одев в добродетели пыл,
Сонм несогласных, в гордыне коривших меня,
Острый клинок вас с собою и Богом смирил.
Память по мне на этом сияет клинке.
Трижды падут и восстанут из мглы города,
Свергнув святыни, героев позором почтут,
Жуткая слава моя не умрет никогда.
Горд властелин, вперив в вечность немеркнущий взор.
Только не видит как тени встают у плеча.
Злобной насмешкою полон немой их укор.
Нет у судьбы провиденья острее меча.
Видят они, что не позже чем дважды заря
Мрачную тьму в золотистый рассвет обратит.
Сломлен клинок, в их он власти.
И вечность шутя в черную реку забвенья его погрузит.