ДВЕ СТАЛИ
Их взяли,
Тронутыми гарью,
На поле, выжженном дотла:
Одна была немецкой сталью,
Другая русскою была.
Но сталевары
С равной честью,
Свою лишь взглядом отличив,
Две стали положили вместе
В огонь мартеновской печи.
Война!
Она и сталь калечит.
Мартен как госпиталь, и в нём
Её, изломанную, лечат,
Ей возвращают жизнь огнём.
Чужая сталь —
С её виною,
С позорной метою креста, —
Омытая целебным зноем,
Как наша,
Стала вдруг чиста.
Чиста,
Как в первое плавленье,
Когда она перед войной
Ещё ждала предназначенья
Стать трактором и бороной.
И потому,
Не странно даже,
Что, становясь всё горячей,
Она, чужая, вместе с нашей
Сливается
В один ручей.
ВАСИЛИЙ ФЁДОРОВ
*
Василий Фёдоров взял сюжет из своего очерка "Кузнецкие сталевары" (1951):
...Завалка шла при самом высоком тепловом режиме. В печь сейчас был завален лом, собранный на полях сражений. В груде изуродованного металла лежали немецкие каски со свастикой, какие-то исковерканные части боевого оружия с полустёртыми эмблемами, осколки снарядов. Кое-где выступали шестерни и колёса от машин.
Сквозь окно было видно, как огонь слизывал с касок свастику. Нагретая, тающая, как сахар, сталь начала медленно оседать. А когда отдельные ручьи начали сливаться вместе, то это был металл уже совсем нового качества...