Между кедров, сквозь шорох закатной поры
Солнца луч золотил очертанье
Неуютной расселины чёрной горы,
Где металось чужое страданье.
Средь шершавых камней и тщедушных кустов
Залегла молодая тигрица,
Был удачен мой выстрел, но хищник суров:
Не спешил вечной тьме покориться...
Слыша рык властелина бескрайней тайги,
Я ступал вдоль багрового следа,
Приглушала опавшая хвоя шаги,
Услаждала гордыню победа,
Но почудилось, будто бы к рёву врага
Чей-то жалобный плач примешался,
Правда смерти всегда безобразно нага:
У когтистой детёныш остался.
Подманил, угостил, чем богат был мешок,
Имя дал: стала Машкой малышка,
Возвратить ей мохнатую мать я не мог
И унёс мою Машку под мышкой.
Год прошёл, мы расстались в излучинах рек,
Припугнул холостым для науки,
В дебрях имя забылось, что дал человек,
И его обнимавшие руки,
А минувшей весною поймал на прицел
Силуэт величавый - По коже
Вдруг растёкся мороз, и язык онемел:
Холод стали и смерти похожи!
Сожалею о многом, хоть время моё
Учит жить, ни о чём не жалея,
Только вспомнил о Машке, сдавая ружьё:
Да хранит её добрая фея...