В каждый свой приезд на Родину, первым делом я стараюсь сходить на наше городское кладбище. Сложность заключается в том, что до кладбища надо идти пешком около часу. А так - как я приезжаю обычно осенью, то в мои планы всегда вмешивается, то погода, то встречи, по пути следования, с кем - то из своих, старых знакомых. - Ну как пройти мимо человека с которым тебя связывают такие иногда, жгучие воспоминания!
Это, когда человек живет серой, семейной, мышиной жизнью, то ему и вспомнить под конец жизни - нечего, так - как воспоминания о сером, житейском однообразии, кроме раздражения, ничего иного не вызывают.
Навестив могилы своих родителей, я иду бесцельно между могилами туда, куда идти удобно, потому - что оградки иногда ставят так близко одну от другой, что и протиснуться нельзя.
Почти каждая фотография, каждая фамилия отбрасывают тебя памятью в те далекие, светлые годы, когда ты свято верил, что жизнь - вечна и она никогда не закончится...
Взгляд мой упал на очередную табличку.
- Опа! - Пал Ефимыч!
С Пашкой Непомнящим мы были хорошими знакомыми. В первую очередь мы были ровесники и даже учились в одном классе, пока его не оставили на второй год.
Пашка был очень добрым человеком. Я не помню случая, что бы Пашка когда - нибудь на кого - то голос повысил, или с кем - то вступил в конфликт.
Несколько эпизодов из нашей совместной молодости, запомнились очень ярко.
Пашка был из многодетной семьи и как было очень часто, и очень обыденно все мы жили в те далекие годы не очень богато.
Помню однажды Пашка ушел из школы домой зимой по снегу, в мороз босиком, но что предшествовало этому событию, я не могу вспомнить.
В шестнадцать лет я работал на стройке.
Мы, как - то все дружно побросали школу и пошли работать.
Пашка тоже работал с нами.
Зима шестьдесят шестого года выдалась очень суровой. Часто морозы доходили до двадцати пяти градусов. Нам малолеткам закон определил шестичасовой рабочий день, все мы продолжали учиться в ШРМ.
Одевались на работу мы очень тепло, так - как работали на улице.
Но всех теплее одевался Пашка. На все свои теплые свитеры он одевал фуфайку, а потом еще сверху одевал тулуп.
А походка у Пашки была, ну, как - будто ноги заплетаются, толкни и Пашка падал.
Мы в то время были очень веселыми пацанами и не проходило минуты, чтобы кто - то чего - то не отмочил.
И так все шесть часов работы. Время летело быстро.
Платили нам мало, но мы и не работали, только баловались. Нам нравился выбранный нами образ жизни.
Любили мы и помечтать.
У Пашки сестра жила в Жданове и мы сидя на горячих трубах, которые отогревали мерзлый песок для раствора, мечтали, что как только весной потеплеет, мы накопим денег и поедим с Пашкой работать в Жданов, там море.
Но наступила весна, заиграла музыка на танцплощадках и мы как - то позабывали, о своих планах.
Попивать винцо я начал в семнадцать лет.
Так - как выпивать в центре города было опасно на улице, то пить всегда уходили, или во дворы, или куда - то еще прятались, подальше от ментовских глаз.
В тот раз мы взяли три бутылки вина и пошли выпивать в городской парк у кинотеатра.
Отойдя подальше за деревья, а нас было трое - Боря Добролюбов, Пашка и я, мы открыли каждый свою бутылку и стали пить.
Пашка в тот день был одет в чистую белую рубашку.
Не буду описывать, как пьют вино из горлышка, так - же как пьют и пиво.
Но Пашка встал в стойку, ноги на ширину плеч и стал раскручивать свою бутылку. - Мы с Борей переглянулись, неодумевая, что - же это Пашка надумал делать.
А он раскрутив вино в бутылке поднял ее и перевернув, открыл рот, вино потекло непрерывной струей из бутылки прямо в Пашкину глотку.
Пашка не глотал, вино лилось прямо в желудок, еще пару секунд и бутылка будет пустой... - Мы такое видели в первый раз, посмотрев изумленно друг на друга с Борей, мы так фырснули дружно от смеха, что это отразилось и на Пашке.
Не допив пару глотков, Пашка тоже фырснул и остатки красного вина моментально окрасили всю его белоснежную рубашку...
Но уже ничего нельзя было исправить.
Вскоре наши пути разошлись, и вот спустя почти сорок лет мы снова стояли напротив и смотрели друг на друга, Пашка смотрел с фотографии на меня,я на надгробную фотографию, на Пашку, который никогда ни на кого не злился...
12 октября. 2011 г.