Чую, братцы, судачит тайком про нас
Европейская знать худосочная:
«В той тайге, что от веку не знал Прованс -
Нечто дикое, нечто восточное.
И живет там какой-то Иван-дурак.
Обладая души типичностью
Не вылазит из смут, и жестоких драк,
Да гордится разбитой личностью.
Край тот странный - как бездна глубокая…»
Мы ж смеемся в ответ - зря боитесь:
Русь не дикая, Русь не жестокая.
(Четвертуемый, не вертитесь!)
«…В том краю, в той дали, в лютых тех снегах,
Пострашней чем медведи пьяные,
Ходят люди, как правило, на рогах.
Эх, не знаться бы со смутьянами.
И гляди ты на них хоть с каких сторон -
Вряд ли сможешь понять, однако.
Утром дружно горланят: «На трон, на трон!»
Ближе к вечеру шепчут: «На кол!...»
Да отбросьте ж вы мысли крамольные
Повернитесь, душой откройтесь:
Мы не буйные, не беспокойные.
(Четвертуемый, успокойтесь!)
«…Там, по слухам, в конец одичал посол.
В донесениях грустно пишет
Про тоску деревень и угрюмость сел –
Той тоской там живут и дышат.
И тоска та – от веку. Тоска там всласть.
Развеселая. Первобытная.
Она друг, она враг, и судьба и власть.
Непонятная, самобытная…»
Пусть преемственно все изначальное,
Но в веселии не отчайтесь -
Не унылая Русь, не печальная.
(Четвертуемый, не печальтесь!)
«…И еще надо знать, и иметь в виду,
Избегать принимать участие:
Они любят накликать себе беду,
И смакуют свои несчастия.
И сие не понять, хоть ты волком вой,
Не наступит-таки прозрение:
Они любят сходиться в кулачный бой,
И друг друга лупить без зазрения...»
Не понять вам этнических шалостей.
Что до боли – душе закалка!
Русь не грубая, Русь не без жалости.
Четвертуемый,… Мне Вас жалко!
А по поводу едких крамол на Русь
Заявляю категорично:
Приезжайте, я все показать берусь!
Вы во всем разберетесь лично!
Приезжайте на этот шальной простор,
И прочувствуйте, и поймите:
Мы великий народ! Остальное – вздор!
(четвертованного уберите...)