Через секунду до взлета забудется всё –
Пыль сентября и страдания нервный оскал,
Мнимейший мир никогда не уведенных скал
И сладкие сказки Басё.
С первого такта наступит зима. В ней - ты немой
И небо, пропахшее снегом и жженой резиной.
За бесконечным нетканым холстом магазинов
Мы не увидимся больше с тобой.
Грезилось море. Теперь – только утренний лед
Капель внезапно застигнутых холодом в аэропорту.
День вступит в ночь, и ты снова полюбишь не ту.
Мой улетит самолет.
На высоте угасающих звезд перестанет свербить
Где-то внутри, в подреберном и хрупком мирке.
И облака, появившись с рассветом на потолке,
Безразличные будут плыть.
Там, в салоне, за толстым и пыльным стеклом
Сидя в кресле, почти что у Бога под боком,
Я постараюсь прогнать свои мысли о многом
В сцепы ладоней уткнувшися лбом.
И, позабывшая все языки наизусть,
Я перережу оставшихся шесть фотографий.
После нелепых и глупых твоих эпитафий
Я никогда, никуда, не вернусь.
Спутник болтлив. И все время про что-то не то.
Вижу в зрачках его радуги как от бензина.
Все наше прошлое - капсулой амфетамина
В левом кармане пальто.
Крылья, железом блестящие на заре,
След, белым мелом начертанный в синем,
Напоминают - мы плыли под вальсы Россини.
Всё завершающий ход в игре.
И вот когда ты совсем перестанешь болеть
В теле моем, пооставив кровавые шрамы,
Я наконец долечу до владения чудного Рамы,
Чтоб умереть.
15 октября 2011