Она так давно мечтала о «той стране»:
клевер на завтрак, мятный холодный сок…
Если взять карту, на ней отыскать Сидней,
отмерить две тысячи глупых, никчемных строк…
Появится в дымке мрачный, большой пустырь…
она давно хотела пожить одна.
Ее не прельщали ни замки, ни монастырь,
ни жизнь на Луне (какая к чертям Луна!)
ни latte macchiato… стоны ночные сов
ей были милей, чем резкий трамвайный звон.
Она не носила ни платьев, ни каблуков,
босая, измазана грязью, себе пантеон
Сооружала: ветки, земля и мох…
громко смеялась, валялась в густой траве.
Мир, ей казалось, вымер, скончался, сдох…
балом заправит феечка Лили Фэ…