Какой наверно ужас быть нагим
под ветром разрушающей стихии.
А мы в себя глядимся - и творим
из страха одичанья сны и книги.
Подсмотренный лукавый эпизод:
саксофонист как осень или осень -
саксофонист в подземке, обормот,
своею музыкой на хлеб насущный просит.
В его давно заштопанной душе
слепая благодать срослись и прибыль.
Должно быть, так: ведь всё-таки в конце
концов, и то и это словно рыба
с мерцающей и скользкой чешуёй,
как пылью солнечной осыпавшийся август.
И нет гармонии. А есть нестройный вой
тех, кто встречает вместо чуда пакость.
Мы любим только поздние цветы,
в толпе оглядку на ушедший поезд,
последнее - и из последних сил:
"а может, жить и вправду всё же стоит?"
А может тут, на радиоволне
услышишь весть о чудотворной тайне.
И люди крестятся, не осознав вполне:
"Не дай нам Бог", "Не дай нам Бог", "Подай нам".