Я не могу писать стихи, если у меня всё безупречно и замечательно,
для вдохновения мне нужна боль: посильней да порезче.
Внутренний резчик.
Внутренний датчик.
Я должна быть игроком, а не болельщиком в матче.
Я должна быть спасателем, а не жертвой в смерче.
Понимаешь? Я не могу, когда становиться легче.
Я привыкла к вдохновению, приходящему с болью,
от которого рвутся нервы, волосы, но рождаются чертовски красивые аллегории.
О море.
О тех, кто остался в море.
И о тех до добрался до края вечности.
Оттого не могу быть счастливой. Не по условию.
По условию:
дефицит тепла,
недостаток нежности.
Потребность в боли, как потребность в наркотиках -
возрастает в геометрической прогрессии.
И, вот, я снова пишу о небесных лестницах,
о грусти, о безразличии и о малютке Элис.
И возвращаюсь к одним и тем же словам по траектории в форме эллипса.
Потом посмотрим, когда это надоест и что от меня останется.
А пока, извините, по-другому не получается.