Пасечник

У моего знакомого пасечника была дюжина ульев. Он мастерил их сам. Давно. В середине прошлого века. Была пчелиная семья. И не одна. А дюжина. Кормил он их сахаром, разговаривал с ними. А они отвечали ему (я сам не раз это слышал). Он говорил им: «Здравствуйте, пчелки! Как вы сегодня? Что нового?» «Доброго утра, старик! Что-то сахар твой нынче несладкий». Всё лето качал старик мед – и угощал всю деревню. И мне доставалось немного. Очень вкусный был мед. И полезный. Говорили, от всех болезней. От его целительных свойств настроение поднималось. Меня это часто спасало во время сезонных депрессий. Еще у старика был сад. А за садом стелилось поле: клевер, ромашки, маки – и еще пара сотен живоцветущих и живоколосящихся растений. Было где разгуляться пчелам. Прожил пасечник долгих сто лет. И всю свою жизнь не ведал ни пчелиного, ни человеческого жала. А когда помер старик, собрав бабьим летом последний мед, хоронили его в степи – за вишневым его садом недалеко от дома. Хоронили его всей округой. Много народу было. Но пчел было всё же больше. Кружили они над могилой добрых пару часов. А может, и дольше, кто знает? А потом улетели пчелы, оставив свои привычные ульи. И никто их больше не видел. Думаю, улетели за пасечником – туда, где всегда лето.