Сто верст до милой всадник отмахал,
Но тщетно путник свет глазами ищет:
Где билось пламя – только пепелище,
Бурьян – где огнь недавно полыхал.
Не видит боле вешек, знаков, мет.
Предметы, окружающие ныне,
Неразличимы, как пески в пустыне,
Где тает с каждым часом зыбкий след.
Заночевать, согреться как-нибудь,
Хоть искру из пожара раздобыть,
Чтоб об ушедшем пламени забыть
И по утру пуститься в новый путь,
Но некуда направить мне коня,
Не внешний мир другой теперь, а я.
Сонет XXXIX