Рассыпались пылью осколки цветных витражей,
И ветер пронесся по темным, пустым коридорам.
Послышался шепот в пространстве немых этажей
И звон, будто кто-то стучал по железным затворам.
Щелчок. Тишина. До мурашек кричит немотой.
Свеча, полумрак, извиваются рваные тени.
На пол аккуратно ступив обнаженной ногой,
Старуха бездумно (на ощупь) считает ступени.
Вдруг видит на стенах, средь тусклых старинных гравюр
Одна перекошена. Князь, снизошедший с портрета,
С укором глядит на нее из-под свода нервюр,
Явившийся, словно мираж из холодного света.
Свеча задрожала… погасла, приветствуя тьму.
И голос скрипучий раздался, покой нарушая:
«Меня заключили меж жизнью и смертью в тюрьму.
Умри же, старуха, проклятия круг завершая!»
Вновь ветер пронесся, срывая десятки картин,
Разбились о лестничный стан деревянные рамы.
Старуха, дожившая мирно до самых седин,
Решила бороться, держась за перила упрямо.
А призрак взревел, разозлился неистовый бес,
И прочь улетел, покидая тот замок навеки.
Дождем разразились туманные клочья небес.
Старушка заснула, сомкнув непослушные веки.