Нынче встали ходики* на стене.
Шли да шли, и замерли вдруг.
Я их не услышал во сне –
Будто жизнь погасла вокруг.
Будто вовсе не было дней,
Что по миру пел соловьём,
Будто в этом море огней
Не сверкало имя моё.
А теперь по нервам струне
Молоток сапожника бьёт...
Понимаю, это во сне,
Да проснуться Бог не даёт.
А во сне – кошмарный кошмар.
А во сне – чудовищ разгул.
И в душе – такой перегар,
Хоть опять пускайся в загул...
Что б мне по обычному жить,
Не ловить серебряный дым?
Чтоб моя нехитрая прыть
Не мешала в жизни другим?!
Мне ж Бог выдал жребий такой,
Да ещё добавил вдогон:
У меня на сердце покой,
Если всюду гром да огонь!
Чтобы всё сверкало вокруг,
Чтобы в мире было светло,
Чтобы свечи в тысячах рук
Приносили в души тепло.
Ну, а я добавлю огня,
Чтобы мир яснел и добрел...
Ну, а что сжигали меня –
Значит, просто ярче горел!
И ещё гордился, чудак:
Мол, несу огонь я другим!
И не знал, не понял никак:
Не огонь им нужен, а дым...
А теперь осталась во мне
Серая зола без огня...
Нынче встали ходики на стене,
Будто жизнь ушла из меня...
* - для тех, кто не знает, или не помнит –
ходики, это такие настенные часы с гирей
и механическим маятником-подвесом.
Ташкент, 12.11.2001
Переработано 20.02.2003