Далека ты, как детство. В какую из стран
Ты ушла от меня посреди января?
И душа моя маясь от тысячи ран
Вслед душе твоей в те же стремится края.
Там наверное солнце сияет иное,
Раз оставила ты наш суровый январь.
Мне от этой потери грозит паранойя,
А тебе, видно, прошлого вовсе не жаль.
Я бегу, я иду, я ползу изнывая,
То холодом лютым, то зноем томим,
И зная одно, что пути я не знаю,
Шагаю вперёд – мракобес пилигрим.
А кого-то зовут Палестины и Мекки,
А кого-то зовут алтари и колонны,
Только имя твоё помогает калеке
Штурмовать неприступной судьбы бастионы.
Но какие бы страны я в мире не встретил,
Сквозь каких городов не прошёл бы врата,
Не увидел тебя, не нашёл, не заметил –
Только мёртвая всюду царит пустота.
Что не город – руины, приспущены флаги,
Ленты траура ветер колышет слегка,
Только тени за мною, как чёрные маги,
В леденящем безмолвии бродят всегда.
Короли без порфира, короны их – пепел,
Оловянные скипетры в дряхлых руках,
Пентаграммою зла будто дьявол отметил
Мои поиски в этих забытых местах.
Я наполнил сухие фонтаны слезами,
Я упал, измождённый, на мокрый гранит…
Где скитаешься ты? За какими морями?
И оракул какой эту тайну хранит?
Я кричу твоё имя, но стороны света
Отвечают лишь эхо, мой слух истязая.
С кем венчает тебя изумрудное лето?
И какая страна теперь стала родная?
Далека ты, как детство. И видимо зря
Я пытаюсь дойти до тебя через годы:
У другого теперь ты стоишь алтаря
И на лоне другой, неизвестной природы.
Я пронзаю года, как стрелою, сознаньем,
Одиночество ранит мой мир тетивой,
И наверно не будет конца упованьям,
Никогда я уже не увижусь с тобой.
Не моя ты давно, ты давно не моя,
Хоть кричи твоё имя, хоть плач на граните,
Через время, увы, не лежит колея
И далёкой любви рвутся тонкие нити.