Средиземное море. Тяжба бирюзы с изумрудом
за права первородства. Глубокая осень. Хандра.
Незаконно проникнув в мой мозг, допекает с утра
чей-то липкий стишок — то ли Борхеса, то ли Неруды —
и сулит неизвестность. Вдали пролетел самолёт —
одинокий предмет на безоблачном синем просторе.
И опять пустота, и опять Средиземное море
при отсутствии волн... и никто никуда не плывёт.
Только я да застывший пейзаж, пренебрегший убранством.
Разве можно поверить, что где-то есть Рим и Париж.
Испытуя терпенье, в мозгу, как амбарная мышь,
потихоньку скребётся докучливый стих на испанском.
Я смотрю в горизонт, то и дело смежая глаза.
До чего пронимает осеннее это сиротство.
Изумрудный исчез, потому что своё первородство
перед ним отстояла залившая мир бирюза.