Последняя осень последней большой стрекозы:
Душистая камедь вбирает заката полоски
И стрельчатых крыльев готично-витражная роскошь
Взрезает слоистый туман приозерных низин.
На сотни фасеток разбитый и сложенный мир -
Сон ящера, возле пушистых проростков секвойи
Под звон стрекозы, стрекотавшей пророчества крови.
И память о том, что однажды вернутся людьми
И он, прикорнувший чешуйчатой глыбой в тени,
И та, что звенела легко. Наваждения звуков
Впечатаны в уголь, банальнейший каменный уголь,
Согреющий тех, что однажды вернутся людьми.