Отпусти меня, совесть, не дай разорваться в изломах,
В них легко проникает травлёное ядом вино,
Ведь сознанье страны опускается медленно в кому.
Кто-то платит за то, чтобы там оставалось оно.
Только пена обычно рождает не воду, а пену,
Грязь в умах порождает всегда тараканов в умах.
Сколько можно твердить, напрягая душевные вены,
Мол, и это пройдёт и забудется где-то в веках.
Нет, ничто не забудется, если привычно с экрана
Украшение «крестик на нолике» – фирменный хит,
И религия модна не больше, чем «Dolce & Gabbana».
Только кто из них Бог, даже чёрт не всегда различит.
Стало что-то не так, будто сдохла собака на сене,
Может, эра не та, может, вера страдающих лиц.
Что есть истина, может быть, это враньё во спасенье
От дурдома речей, магазинов и чёрных больниц?
Быть прозрачным сосудом не просто, тем более долго,
Если он не наполнен, его от тоски разобьют,
Как когда-то давно собираются вместе осколки
И, в молитвы не веруя, чистые песни поют.
И бессмысленно ждать улучшенья народной погоды,
Повторяя за классиком жёсткий и горестный клич:
«…Зачем стадам дары свободы?
Их резать надобно и стричь».
Постепенно выходят на сцену немалые дети.
Чьи вы будете, если о вас не поют, а скорбят?
Кто я этому веку? Наверное, просто свидетель,
Только жаль, что даю показания против себя.