Он нёс своё горе, тяжёлую чашу,
плескалось оно через край
на радость, на счастье беспечное наше,
на наш незатейливый рай.
Он нёс эту чашу, он нёс это горе,
он жил с болью в мире своём.
О нём говорили, жалели, но вскоре
почти все забыли о нём.
А горе осталось. Куда ж ему деться!
И меньше не стало его.
По каплям, по каплям сочилось из сердца,
из глаз, из души у него.
Нам время врачует все горести наши,
но эта боль только сильней.
Не дай Бог нести эту горькую чашу
к могилам погибших детей.