"Я царствовал, но вам не изменил, меня царицей соблазняли, но не поддался я, клянусь".
("Иван Васильевич меняет профессию")
Oh, meine kleine Gretchen sans merci
(как принято у местных шевальеров),
мне часто снятся наши пороси
и шёлковые маки на портьерах,
в кошачьей плошке свежая вода,
собачий коврик в маленькой прихожей
и в небо уходящие стада -
с твоей ладони - коровёнок божьих.
Тебе не скажут - шпорами звеня,
однажды прибежал пузатый кто-то
и заорал: "полцарства за коня!" -
я взял - иначе был бы идиотом.
Он сел верхом на палочку и вскачь,
вздымая пыль, отправился куда-то...
ко мне явились повар и палач,
а также канцлер, паж и два солдата,
так стал я полувсем полувладеть -
и вовсе не подумывал жениться,
но вдруг однажды вострубила медь
и в комнаты ввели полуцарицу -
мерзавец коронованный, спеша,
забыл упомянуть о благоверной...
Она и так была нехороша,
а оказалась полной Даздрапермой.
Поскольку я решительное "нет"
полуденно твердил и полунощно,
от канцлера последовал совет,
изрядно убедительный на ощупь -
и, государству не желая зла,
я поступил, как истинный идальго:
она вчера кого-то родила -
мальдевчика, а то и девомальку.
Тебе нашепчет глупостей Гертруд,
их подтвердит бессовестная Эльке...
А я тебе в подарок изумруд
припрятал в башмаке под полустелькой.
Осознаю бессилие чернил,
неловкость слов, неотвратимость драмы,
но, царствуя - я Вам не изменил,
mein lieber Gretchen, meine schone Dame...